ROCCO E I SUOI FRATELLI (L.VISCONTI)

 

                 РОККО И ЕГО БРАТЬЯ  ( Л.ВИСКОНТИ )

 

 

 

ПРОЛОГ

- Я - Симоне. Сказать тебе последнее слово должен был Винченцо - ведь он старший из твоих сыновей.. Но он далеко... и ни о чем не знает. Если б ты умер не зимой, мы отвезли бы похоронить тебя в Бернальду, там есть кладбище. Теперь же повсюду оползни, топкая грязь, дорог и в помине нет.

- Я - Рокко. Мы глубоко скорбим, и нам не найти утешения. Но там, на дне моря, лежат и другие, - все они - твои друзья...

- Требуется вспахать виноградник у Манчинелли Николы... Три рабочих дня...

- 10 километров в один конец и 10 в другой.

- Ну и что?

- Придется заплатить шестьсот лир. ...

- Пятьсот.

- Четыреста пятьдесят.

- Ладно, иди ты за 450.

- Видать, нам на роду написано подыхать с голоду...

 

МАТЬ

- /письмо/ Сын мой, с тех пор как к нам пришла беда, меня так и сверлит одна мысль... Твой отец всегда был упрям как мул, он до самой смерти держался за клочок земли, который нам приносил только горе, да и его свел в могилу... Напрасно я старалась его убедить, что ты, сынок, хорошо устроился. Давай, мол, все уедем отсюда к Винченцо - всегда я ему твердила... А он ни в какую... Теперь, когда он умер, я должна своим умом жить. А кроме того, твои братья выросли, и в большом городе, кто знает, может, они найдут свое счастье, особенно Симоне. Посмотрел бы ты, какой он стал красивый и сильный... Вот только один Рокко до сих пор не может понять, что нам как ни верти, а надо отсюда уехать... А все дело в том, что он шашни завел с девушкой, живущей напротив, с дочерью Микуччо, и когда речь заходит об отъезде, они только и знают, что целыми днями глядят друг на друга... Пусть хоть конец света приходит, им все нипочем... Мы сможем продать землю и еухать все отсюда... Я знаю, мы за нее получим жалкие гроши, на дорогу едва хватит... Но чего нам еще ждать? ...Слушай меня хорошенько, Винченцо... Ты нашел свое место в жизни, теперь надо, чтобы устроились твои братья... Рано или поздно мы приедем...

Октябрь 1955 года

- Своим умом хотят жить. Кто теперь слушает родителей?

- Надо же когда-нибудь начать жить самостоятельно! У меня нет никакого желания возвращаться к себе на Юг... Семьей я хочу обзавестись здесь... ведь верно я говорю, Джина?

- А ты не надумал жениться?

- Избави бог! Хватит того, что эту глупость делает один из членов нашей семьи.

- Он боится, что мы будем сидеть у них на шее...Помни, никогда ничего мы у тебя просить не станем... можешь быть уверен...

- Это Альдо. Мама, я пошел в кино.

- Опять? Каждый вечер одно и то же. Как тебе не надоест это кино?

- Святая Мадонна! Я в воскресенье повела в кино Франческино и сразу там уснула... Мне даже приснился сон... Бабушка, говорит Франческино...

- Винченцо, пойди-ка посмотри, кто пришел!

- Мама!

- Сынок мой!

- Это ты, Розария?

- Какая беда к нам нагрянула. Дорогой мой сынок... Разве ты не носишь траур, как положено сироте?

- Конечно, конечно, но сегодня вечером... Это Джинетта. Я писал тебе, что мы хотим пожениться. И вы риехали как раз вовремя, чтобы нас благословить...

- Пожениться? Разве вы уже так разбогатели, что можете позаботиться о своих младших братьях и о будущих детях?

-  Как же это, мама? Почему вы мне не написали, что приедете всей семьей?

- Мы тебе писали!

- Когда с отцом случилось несчастье, вы мне писали... и я вам ответил, что сначала надо узнать, найдется ли работа для них, а кроме того....

- Я думала, вы приехали погулять на свадьбе.

 - У меня слишком большое горе, чтобы думать о празднествах.

- Винченцо и Джина сами все решили. Но, скажите, пожалуйста, вы прямо с вокзала? А где же вы будете ночевать?

- Я знаю, что мой сын не оставит меня ночевать на улице. Теперь ведь он должен о всех нас заботиться.

- Донна Розария, вы не обижайтесь, но, может, лучше сразу начистоту все сказать. Вы должны думать о своих детях. Это правильно. А я разве не должна думать, что будет с моей дочерью?

- Мама, что это еще за разговоры?

- Да дай же ей сказать. Мать права.

- Ах, так ты уже наперед знаешь, что она скажет?

- Я не такой дурак, чтобы не понять. Она совершенно права.

- Да перестаньте же наконец!

- Винче, сынок мой... Уведи меня из этого дома. Сейчас же!

- Мама... что вы говорите? Почему вы кричите?..

- Боже мой! Боже мой! Успокойтесь... Вы что, с ума посходили?

- Не-ет! Я не сошла с ума! Я все теперь поняла! он тоже понял, что вы хотите помешать ему выполнить свой долг - позаботиться о матери и братьях. Ни на грош уважения даже к покойнику - его бедному отцу! Совести у вас нет! Не хочу больше вас видеть... Скорей, скорей отсюда... И ты туда же, молчи! Все вы одной породы... Одной породы...

- Мама, что с вами?

- Идемте! Дети, забирайте вещи... Бог вас накажет. Бог справедлив, он отомстит за нас.

-  Ну успокойтесь, прошу вас, не сердитесь. Никто не хотел вас обидеть...

- Джина, поди-ка сюда!

- Отстань от нее!

- Ты что думаешь, что я тебя испугался, болван?

- Вон отсюда!

- Слыхал? И ты позволяешь, чтобы с тобой так разговаривали?

..........

- Армандо, это я!

- Кто это? ...В чем дело? Ты меня напугал. Заходи, холодно.

- Если не помешаю, я останусь здесь.

- Устраивайся. Ты, случаем, ничего не натворил?

- Не я , моя мать и мои братья натворили. Свалились как снег на голову. И вот теперь нет у меня ни комнаты, ни невесты, только одни неприятности!

- Выходит, что комната, что невеста, - все одно?

- Вам хорошо шутить. А мне что делать со всей этой оравой? Пять душ, понимаете? Куда я их дену? Где взять денег, чтоб заплатить за комнату?

- В этомято и все горе. А комнат сколько ты хочешь.

- Да, если есть чем платить.

- А ты сделай, как все делают: сними квартиру и, если сможешь, плати за нее месяца два, а потом прекрати. Увидишь, через месяц вас выселят и куда-нибудь поместят как бездомных, а там и платить не придется и еще вдобавок отапливать будут. В Милане никто не остается на улице.

- А сейчас, думаете, нельзя устроиться?

- Э, нет, надо чтобы вас сначала выселили, понимаешь?

.........

- Африка...

- Откуда они?

- Из Лукании... Вы-то знаете получше меня, сколько их понаехало с Юга; будь они не оттуда, их и слушать бы никто не стал.

- По крайней мере, хоть семья хорошая. Все парни, ни одной бабы кроме матери.

- Ох, видела я такие хорошие семьи, которые в один прекрасный день... Давайте поспорим на что хотите, что через месяц, самое большее через два и они получат повестку о выселении. Эти южане одним миром мазаны. Деревенщина.

- Симоне! Рокко! Чиро! Подъем! Сегодня для всех есть работа.

- Что случилось? Ты что, рехнулся? НЕ мешай спать!

- Снег идет, огромными хлопьями валит,

- Снег!

- Надо торопиться, не то опередят другие. Сильный снегопад, а миланцы не любят , когда на улицах снег. Живее собирайтесь, сони!

- Мама, а сейчас день или ночь?

- День, день. Kлянусь святым Николаем,  что сегодня вечером все должны вернуться с деньгами, или вы мне больше не сыновья. ...Рокко, сынок, ты недавно болел. Надень-ка под низ еще вот эти мои теплые фуфайки.

- Мама, ну как я напялю на себя эти женские кофты?

- Не обращай ты на него внимания, слушайся мать. Кто увидит, что у тебя под низом надето?

- Симоне!

- Что?

- Вы тоже пойдете?

- Куда это?

- В районный отдел...

- Куда, куда!

...........

- Вы уверены, что это здесь?

- Здравствуй, мама.

- Святая мадонна, это ты? Входи скорее, пока не вернулся отец...

- Очень уж я соскучилась по папочке и мамочке.

- У тебя неприятности? Опять?

- Какие там неприятности? Я принесла тебе пирожных. Довольна? Уложи меня спать!

..........

- Как хотелось бы мне, чтобы сейчас на нас посмотрели наши односельчане... все эти Микуччо, Фьорино... все те, кто твердит, что уезжать бесполезно, а стремиться на Север незачем, раз везде все одинаково. И стоят они все в очереди, жмутся к стене, без работы, и ждут, - а чего, собственно, ждут? ...Даже женщин здесь не такие, как у нас. ...Чиро!

- Послушай, Симоне! Я сейчас видел одно объявление. Может, мне пойти наняться? Требуется... А что значит подросток-рассыльный?

- Давай работай... Эх ты, подросток... Однако наш подросток прав. Именно сюда надо приходить искать работу. Посмотрите на всех этих людей. Кто они? Не родились же они все богачами?

- Видишь эту винную лавку? Ее хозяин - шземляк моего шурина. Он подыхал с голоду, был совсем нищим. А теперь, когда к нему в лавку заходит мой шурин, он делает вид, что не знает его. Все судьба.

- Надо самому своего счастья добиваться. А Винченцо не умеет, я это сразу понял.

- Почему же? Он работает. Помог нам, снял квартиру, что еще он может сделать? Теперь очередь за нами.

- Да, конечно, очередь за нами. Послушай, я толком не пойму одной вещи. Неужели и здесь тоже надо надрываться, как рабочей скотине, бегать с утра до ночи, искать работу?

..........

- Джинетта!

- Осторожно, там был...

- Я его видел, он ушел.

- Ты как сквозь землю провалился.

- Я не могу приходить к тебе домой. На улице с тобой всегда кто-то есть. Я работаю, когда подвернется работа... Я и сегодня тебя не увидел бы, если б не произошло несчастье...

- Несчастье?

- Да нет, просто неудача. Я был уверен, что на стройплощадке идет работа, и не пошел убирать снег... и вот ни там, ни здесь не заработал... Что поделаешь? У кого нет постоянного местожительства, тот работает поденно... а с поденщиками разговор короткий: хотят - берут ,хотят - нет...

- Папа говорит, что кончились те времена, когда все крестьяне с Юга подавали  прошение, вместо подписи ставили крестик и сразу становились миланцами...

- А я все-таки надеюсь...

- Ты, видно, как родился, так все еще и надеешься. Еще не надоело?

- А знаешь, дай срок, и все у нас, возможно, наладится. Жилье есть, браться хоть и понемногу, но уже работают... может, со временем и совсем на ноги встанут...

- Да-да, я знаю. Но дома у меня больше не хотят о тебе и слышать. Подумай, разве хватит у нас смелости начать заново жизнь?

-  Мама говорит, что мужчина, если он очень хочет получить женщину, если он настоящий мужчина... ну, в общем, он ее берет.

- Как это берет?

- Ну, берет ее, как вообще берут женщин, не спрашивая разрешения ни у нее, ни у кого другого...

- Ах, Винче, до тебя все еще не дошло, что мы здесь не в Лукании. А вот у меня тебе все-таки придется попросить разрешения.

- Ладно, так я его у тебя прошу.

- Пока!

- Ну так что же? Ты меня любишь?

...........

- Поставьте сначала вы.

- Спасибо. До свидания.

- До свидания.

- /голос/ Я убью тебя! Убью!

- Гульельмо! Сейчас же вернись! Оставь ее в покое. Оставь.

..................

-(голос) Гульельмо! Сейчас же вернись! Оставь ее в покое. Оставь!

..................

-Что случилось?

(голос) - Вон! Вон из моего дома!

(голоса)- Что случилось?

        - Вы что, с ума сошли?

        - Ох уж это мне мужичье! Понаехали сюда с юга.

-(голос)- Пустите меня! Мне все равно, пусть меня посадят за решетку...

- Извините...

- Но что случилось? Кто это?

- Да мой отец. Мы с ним не очень ладим.

- Вы живете в этом доме? Я вас никогда не встречал...

- Я хотела бы здесь жить, но они не желают. Вы видели, как они со мной обращаются?

- Не плачьте.

- Легко сказать...

- Но все-таки, из-за чего же?

- Обычная история... Все те же разговоры о чести... Отним словом, о чести бедняков, ну, в общем, о чести девушки... Как они все дорожат этой честью... А что делать бедной девушке? Покончить с собой, исчезнуть? Для того, чтобы доставить им удовольствие? Подумать только, что из-за этого женщина должна проститься с жизнью... Ну, оставим это...

- А ведь верно! Тогда на земле остался бы один наш брат - мужчины. А как бы мы стали обходиться без вас? Ну так что же вы теперь будете делать?

- Возьму и уйду. Прежде чем они успеют одуматься.

- В таком виде? Идемте к нам. Моя мать даст вам что-нибудь на себя накинуть.

- Спасибо.

- Что вы сказали?

- Я сказала: спасибо... Идемте же.

.............

- Добрый вечер.

- Винченцо, что ты натворил? Значит, этот скандал был из-за тебя?

- Нет, что вы, мама... С этой синьориной произошла неприятность. Ты должна ей помочь, мама. Одолжи ей что-нибудь из вещей... Ну, может, пальто...

- Мне очень жаль... я вас побеспокоила...

- Где мне взять пальто? Может, ей дать пальто твоего отца...

- Хватит разговоров, мама. Поторопись... разве не видишь, она вся дрожит от холода...

- Пойду поищу...

- Все вы - братья?

- Да...

- Вы - миланка? 

- Ну, скажем, из Ломбардии. А вы, видно, южане? Что же вы делаете тут, в Милане?

- Сегодня мы убирали снег.

- Не может быть! Вот тоже придумал!

- Это он потащил нас сгребать снег. Мы тут уже месяц, а еще не нашли постоянной работы.

- Такие парни, как вы, найдут все, что душе угодно. Надо лишь поискать. Кто же из вас боксер?

- Занимался боксом, а потом взял да бросил.

- А жаль. Я знаю одного боксера - он настоящий чемпион. Вот только совершенно забыла, как его фамилия. У него во-о-т такая длиннющая машина! Это вам не снег убирать.

- Слышал? Это он не хочет , чтобы мы начали...

- А вы сами пойдите, нечего его ждать! Разве вам не ясно, что говорит синьорина?

- Басни. Хватит с меня. Я уже кончил. Две тысячи лир после дождика в четверг -вот что может дать мне этот хваленый бокс!

- А все потому, что ты не чемпион...

- Вероятно. Но чемпионом стать не так-то легко.

- Может, Симоне и Рокко сумеют добиться того, что не удалось тебе! Они моложе, сильнее!

- Хватит того, что уже одному из нашей семьи бьют морду...

- Я думаю, никому не удастся одолеть нашего Симоне!

- Мама права. Ведь Симоне сильнее тебя.

- Синьорина, это все, что у нас есть...

- Не беспокойтесь, завтра же принесу все назад.

- Слава богу. Пришел полицейский. Он тоже тут живет. Он свой парень. Он провожает домой вашего отца.

- Вы можете переодеться в уборной.

- Спасибо.

- Как тебе взбрело на ум привести ее сюда! Мы не знаем, кто она, что натворила...

- Красивая она...

- У нее кожа гусиная... и вообще ни рыба ни мясо... И потом: разве можно так пялитьглаза на женщину? Чего вы все на нее уставились, я вас спрашиваю?! Ведь она замерзла, поэтому и кожа у нее гусиная.

- Нет. Просто плохая кожа... как у всех здесь на Севере...

..........

- Добрый вечер, бригадир. Хорошо хоть, что вы тут живете. Послушайте-ка... - Может, лучше, если вы проводите эту бедняжку? ...До свидания, бригадир.

- Ее тут нет...

- Не может быть...

- Исчезла! Наверно, вылезла в окошко... Ну да, так и есть...

- А ты огорчен?

- А тебе-то какая забота? Перебирай-ка свою чечевицу! Винче, а может, ты наконец понял, что на твоей Джинетте свет клином не сошелся?

- Винченцо!

- Это еще кто такие? Рождественские волынщики?

- Прошу прощения... это мои братья. Они пришли без предупреждения.

- Это мне все равно. /голос/ Левой, левой...

 

Март 1956 года

- Винченцо, Винченцо! Где Винченцо? К нам пришли насчет выселения!

- Лука, Лука!

- Пришли насчет выселения, мама надеется: авось выгорит. Ты придешь?

- Я не могу. Пойди разыщи Рокко и смотрите сделайте все как надо... Понял? Все как надо, запомни. Не зевайте!

- Вот эта плитка - ваша.

- Ты бы только посмотрел, что за красивая мебель в комнате вон там, в конце коридора. Все именно так, как мне рассказывали. Живя здесь, экономишь деньги, когда дают квартиру, ты уже порядком накопил.

- Комендант говорит, что мы должны явиться к управляющему.

- Он говорит, что ты должна пойти к управляющему.

- Сейчас? А ты с нами пойдешь?

- Нет. Я хочу попробовать, - может, удастся повидаться с Джинеттой. Хочу поделиться с ней этой приятной новостью.

- Ты все еще никак не можешь ее позабыть? А я-то думала, что теперь у тебя интерес к другой.

- У меня?

- Да ведь ты же привел ее к нам, домой. Она даже взяла мою шаль...

- Выходит, ты , пожалуй, была бы не прочь, чтобы я спутался с этой... А тебе известно, кто она? Полицейский, который жил с нами в одном доме, все мне про нее рассказал. Ну, она просто... Я ошибся. Которая же наша? ...Я сейчас приду...

- Если б нам удалось получить квартиру по плану Раниты... Они все трехкомнатные, с ванной и кухней... Одну комнату можно было бы сдать...

- Что за кавардак!

- Зато не надо ни за что платить. Как ты не можешь этого понять? Даже за свет.

- Да разве я против? ...

- Хватит!

- На ринг! А ну-ка, теперь в правой стойке! ...

- Правой, левой, выше руки, сонная тетеря... Эй, ты что, обалдел? ... Кого я вижу! Сколько лет сколько зим!...

- Видимо, новенький?

- Еще только три месяца ходит сюда, но парень крепкий...

- Зубы как у волка, но на них уйма никотина. Если хочешь заниматься боксом, забудь о сигаретах. Я не хочу никого обидеть, но если он останется здесь, то и через год из него не выйдет ничего путного...

- Он хочет, чтобы ты ходил в спортивный зал Чеки, понял? Там занимаются только профессиональные боксеры.

- Будем надеяться, что тренер согласится. А если и не согласится, плевать я на него хотел. Все равно буду ходить туда. Видно,они находят, что у меня жилка есть! А Винченцо еще не хотел, чтобы я занимался боксом.

- Ну да, жилка есть...

- А как же ты?

- Что тебе заботиться обо мне? Значит, у меня этой жилки нет! ...

- Сколько лет?

- Двадцать один.

- Призывался?

- Сейчас вам объясню. У меня была отсрочка, несчастный случай.

- Заживет. Хочешь работать всерьез?

- Работать?

- Тренироваться. В спортивном зале у Чекки. Разумеется, не просто так, а чтобы по-настоящему добиться успеха. Мы намерены составить юношескую команду... Ты, конечно, уже не юноша... Да и заниматься начал поздновато...Но я все-таки хочу попробовать...

...........

- В зале все семейство Джаннелли. Подумай, ведь если ты выиграешь бой, все может наладиться...

- Ну и ну! Значит, по-твоему, я даю себе бить морду ради того, чтобы доставить удовольствие твоим Джаннелли?

- Да я просто так сказал...

- Пошли? ...

- Эй, не срами меня, ладно? Все-таки открыл-то его я! ...

/крики:/ Долой! Продался! Предатель!

- Это орут ваши земляки.

- Знаю, знаю! Попался бы мне один такой...

- Но что поделаешь? А сейчас успокойся...

- Иуда! Продажная шкура! Сколько тебе дали? Ищешь, кто больше заплатит, предатель...

- Негодяй... со мной сводит счеты. ..

- Симоне П., из миланского клуба «Ла Ломбарда», область Ломбардия.

- Против Витола из клуба «Витрус», город Потенца, область Лукания...

- Смелее, Витоло, смелей, задай жару этой продажной шкуре...

- Жми, Витоло! Всыпь ему хорошенько! Прикончь его! Долой Симоне! ... Дай ему , Симоне! Смелее! Эй, сосунок, проснись! Иди к своей няне, младенец...

- Пафунди победил Витоло чистым нокаутом во втором раунде.

- Негодяй! Дисквалифицировать его! Удар был нечестный! Продался...

..........

- Молодчина!

- Это было не так трудно... он слишком скоро свалился...

- Лиловые? Цвет чемпионов и примадонн... Не пойти ли нам куда-нибудь вечером? Послушай-ка, я, кажется, с тобой разговариваю, Аполлон... Давай поужинаем вместе... Отпразднуем эту первую победу... А потом видно будет, - мало ли что еще можно сделать потом...

- Симоне! На улице драка!

- Трусы! Завистники!

- Грязные южане.

- Сами вы грязные южане.

- А вы-то какой породы? Вы , Иуды, своих продали. Без году неделю тут живете... проваливайте домой...

- Так это ты! У нас с тобой старые счеты...

- Вот и хорошо, мы с тобой их сейчас и сведем, случай подходящий! ...

- Нет! Винченцо, прошу тебя, ради бога, не надо...

- Пора это кончить... Что мы ему сделали? Пусть прекратит! Почему он нам жизнь отравляет?

- Ты прав... Но посмотри, что здесь творится. Предоставь все мне,... и ты увидишь, увидишь, на что я способен!

- Добрый вечер...

- Ты меня узнаешь? ...

 

СИМОНЕ

- Значит, ты все-таки решил заниматься этим боксом. Так же, как я занимаюсь любовью... Разумеется, ради этого...

- Само собой. Но помимо того, мне это очень нравится.

- Да ну? Правда? Ну раз так, значит, и мне это тоже очень нравится. А почему бы и нет! ...Нет. Мне это не нравится. А может, нравится? Кто его знает! Когда я в гастроении, то нравится. А кто твой брат?

- Который? У меня их четверо.

- Да тот болван, что тогда позвал полицейского. ну и денек был! Снег, мой милый папаша. Мне пришлось, в чем была, удирать. НО дело этим не кончилось: твой милый братец некоторое время еще искал меня со своим полицейским... Бедненький! Наверно, хотел оказать любезность . Но знаешь, полицейские мне действуют на нервы с самого раннего детства... Правда, красивый? ... Новый? ... В прошлом году я снимала комнату лучше. Но потом у меня были неприятности... Погоди, ты увидишь, как я ее отремонтирую. НА полу, как и здесь, бл во всю комнату ковер. Послушай, теперь я посплю, а ты отправляйся домой.

- Ну дудки!

- Иди, иди. Я люблю спать одна. Представь себе! Я из-за этого ушла из дому... Когда я была маленькой, отец заболел, и ему пришлось ужасно долго лежать в больнице, тогда мы с мамой переехали к дяде... Война только кончилась, жить нам было ужасно тяжело... Родственники поселили нас в комнатушке, где и без нас бло полным-полно... Набились там, как сельди в бочке. Одним словом, вроде того, как у тебя дома. Когда утром не надо было идти в школу, мы все играли во дворе. Для своего возраста я ... в общем... ну, мне уже не хотелось играть. А на первом этаже жил один зубной врач... И сейчас вижу его перед собой. Видно, врач он был никудышный, потому что пациенты к нему не ходили, и он вечно торчал у окошка. Однажды он меня зазвал к себе... Потом, конечно, я предпочитала ходить к нему по ночам. Когда дома все засыпали, я удирала. По крайней мере, у этого доктора в кровати мы лежали только вдвоем!

- Сколько же тебе было лет?

- Тринадцать. Да я просто шучу, все это неправда. Когда я была маленькой, мои родители жили очень хорошо. Неприятности пришли потом. А тогда... тогда...у меня даже была гувернантка...

- Кто?

- Гувернантка. Ты не знаешь, что это за штука? Тогда какой интерес рассказывать тебе разные истории? Ой, сегодня я что-то не к добру развеселилась! ... Уходи. Уже поздно, ну что ты пристаешь? Еще? ... Но потом хватит, хорошо? Потом уходи... Ты мне по вкусу нравишься... Жаль только,что ты... уж очень зачуханый какой-то... Если б не это...

..........

- Протереть? ...

- Послушай. Я принес тебе объявление вечерних курсов...

«Вечерние курсы. Профессиональная подготовка». Но чтобы поступить, нужен диплом об окончании начальной школы.

- Ну и что? У меня же он есть.Ты перестанешь бросать деньги на ветер ?

- Я ее разве покупал? Мне дал Симоне.

- А! Симоне сегодня утром пошел на работу?

- Когда я уходил, он еще спал. Но он ведь никогда не ходит на работу утром.

- Это еще надо выяснить, что у него за работа. Лучше, чем у других. Вот и вчера: он опять дал маме 2 тысячи лир.

- А ты?

- Я разношу клиентам пакеты. Ну, я пошел.

- Погоди пару лет. Я тебе покажу, как надо работать...

.........

- Переключи аппарат!

- А ты заплати 25 лир!

- Дай ему 25 лир.

- А ты опять без гроша?

- Ну, а я что могу сделать?

- Ты ведь сказал, что принесешь мне еще десяток пачек. Я и отдал все деньги матери.

- Матери... Пора тебе уже начинать жить самостоятельно.

- Посмотрите только, как они тут мило беседуют! Если вас это интересует, то у Ваги - вы знаете его, он из Бовизы, - дома уйма швейцарских сигарет.

- Вот тоже нашел с кем говорить! Он хочет деньги вперед.

- А что же? Неужели ему рисковать ради твоих прекрасных глаз?

- Ну, ты переключил телефон?

- Ну а ты дал 25 лир? ...

- Я хоть могу узнать, кому ты намерен звонить? ...Опять эта бумажка. На этот раз ты мне скажешь,кому звонишь?

- Алло.

- Это я .

- Видно, ты произвел сильное впечатление! Вошел и сразил наповал! Ео что поделаешь, ты не нравишься женщинам. ... Ну как? Пойдем к этому Ваге? Может, даст нам десяток в кредит. Мы возьмем сигареты, загоним их в Галерее, а после...

- К Ваге иди один, мне надо зайти в спортзал.

- Так поздно?

- Да, так поздно, а что? Тебе, может, не нравится?

...............

- Эй, послушайте, вы к кому? Куда вы идете?

- К Бальцани, на третий этаж.

- Ее нет дома.

- Она дома, дома...

- А я вам говорю: нет. Пожалуйста, спуститесь...

- Но только десять минут назад я говорил с ней по телефону, и она сказала, что ждет меня...

- Попробовать разве покричать? ... Хоть бы меня не впутывали в свои грязные делишки...

- Ты прекратишь, наконец?

- Я тебе звонил, а ты... может, ты меня не узнала?...

- Я тебя прекрасно узнала. Именно поэтому-то и повесила трубку. А теперь катись!... Да что тебе в конце концов от меня надо?

- Ну, все осмотрел? Теперь, может, уйдешь?

- Я тебя искал все эти дни. Приходил сюда утром и вечером... Звонил по телефону...

- Зря так старался. Захотела бы тебя видеть, - поверь, нашла бы.

- Но что произошло, Надя? Почему ты не хочешь...

- Не хочу чего? Да ты что вбил себе в голову, миленький мой? Послушай, мне теперь некогда. ДО свидания. Ну иди же. Или и забудь об этом думать....

- Извини, ну почему же? Почему ты меня гонишь?

- Ты оставишь меня наконец в покое? Что мне сделать , чтобы ты н епутался у меня под ногами? Вам только палец протяни, вы сразу хотите отхватить всю руку! Убирайся, и не смей больше ни звонить, ни показываться мне на глаза. Никогда. Понял?

.........

- Если и дальше так пойдет, лучше бросить. Это я тебе говорю. Ты не только не делаешь успехов, а пятишься назад, как рак. У тебя ничего не получается. Все одинаково плохо. Нет у тебя ни воли, ни желания, ни дыхания. Словом, ничего нет. Ничего, понял?

- Кто это вам сказал?

- Это я говорю. Я не вчера родился... Но помни: если эта дверь открылась перед тобой, когда ты пришел сюда, она может открыться и для того, чтобы ты отсюда вышел. Ты понял?

 

- Скажи-ка... а ты уверен, что действительно умеешь читать? Я не знаю, в чем дело, но с тех пор, как ты тут работаешь, все время происходит такая путаница...

- Не слушай ее. Это бывало и раньше....

- Дай мне тетрадь заказов.

- Держи, но тут все равно ничего не разберешь...

- Хозяйка наверху, у нее мигрень! Ты не помнишь, как зовут ту синьору, которая приходится какой-то родственницей нашей хозяйке?

- Что ты у него спрашиваешь, если он тут без году неделя?

- Да такой и через год... Не парень, а просто спящая красавица. Ида, попробуй-ка, поцелуй его, - кто знает, а вдруг он проснется...

- Ах боже мой, клиенты! Это еще кто такой?

- Мой брат.

- Позови его сюда или выйди на улицу. Хозяйка не любит , когда мы разговариваем с родственниками там, где сдают заказы....

- Привет всем! ... Ну и здорово! Вот это не мешало бы сделать и мне, видишь? Но ты никогда не говорил, что работаешь в таком хорошем месте... Кладешь одежду в эту штуковину и...

- Разве вы не видели вывески? Клиент заходит сюда, раздевается, и когда через несколько минут выходит, его не узнать.

- Это как раз мне и нужно. В самом деле можно сделать бстро?

- Да ведь это стоит уйму денег.

- Но я заплачу. ... Они сказали, что берутся в пять минут превратить в картинку даже такого клиента, как я. Неужели правда?

- Почему бы и нет? Заходите, пожалуйста. ... Давайте сюда. Ты все еще здесь?

- Это его брат...

- Покажи пакет синьоре. Нет листка с адресом... Но я знаю, чье это белье. Это той синьоры, вашей родственницы...

- Синьоры Бригетти. Улица Пиранделло, 73. ...С рубашкой не выйдет. Ведь мы все же не можем творить чудеса...

- Как жаль!

- Согласна. Но ее качество, во всяком случае, не улучшилось бы. Иди, иди, не  то не успеешь разнести.

- Да подожди. Куда ты бежишь как сумасшедший? Я пришел поговорить с ним, а потом заодно решил привести себя в порядок.

- Пардон! ...

- Не одолжишь мне немного денег? У тебя была получка?

- Нет ,получка сегодня вечером.

- В том-то и вся загвоздка. Мне до зарезу надо сейчас. Я уезжаю. Предупреди в спортзале. Буду в отъезде два дня. Уезжаю, понятно? Меня не будет в Милане!

- Рокко, не давай ему ни гроша.

- Ах, значит, вы ко мне так плохо относитесь?

- Я просто защищаю вашего брата. Когда имеешь дело с такими субъектами, как вы , надо быть острожным.

- Ну так как же, дашь?

- Сколько ты хочешь ему дать? Полполучки? За вычетом того, что он должен нам заплатить...

- Когда ты вернешься? Маме сказал? ...

- Поглядите, совсем как новые. Но рубашка ваша, конечно, могла б быть и посвежее...

- Не плохо бы одну из этих...

- Это доктора Фоссати. Ах, боже мой, на таком молодом человеке, как вы, слов нет, рубашки эти выглядели бы совсем по-другому... Но что поделаешь - такая жизнь... Красивые вещи всегда появляются у нас лишь тогда, когда они уже ни к чему.

- «О красная луна...»

..........

- Может быть, вы будете столь добры и закроете за собой дверь...

- Так как он нездоров, то просил предупредить, что сегодня вечером и завтра, наверно, не сможет прийти....

- Нездоров? Но ведь в три часа я видел его в галерее...

- Да, я , право, не знаю...

- Если не знаете вы, зато знаю я. Мне известно и кое-что другое... Будь проклят и я и тот день, когда  привел сюда своего брата.

- Ну что ты! До сегодняшнего дня я не мог на него пожаловаться.

- Вранье! Ты жаловался, и был вполне прав. Его сюда привел я и теперь раскиваюсь! Но прежде, чем мне об этом скажут другие, я предпочитаю сказать сам, что ошибся.

- У твоего брата хорошие физические данные. И удар у него сильный. Только он медлителен на ринге. Ему надо тренироваться больше, чем даже тому, кто не обладает силой. Так вот и я говорю: возьмемся мы с тобой за него, пока не поздно!

- Это вы мне говорите?

- Именно тебе! С сегодняшнего дня ты тоже будешь ходить сюда с братом и таким образом сможешь за ним следить. Придете вместе... уйдете вместе... Ты славный парень, это сразу видно. Мы с тебя ни гроша ни возьмем, можешь не беспокоиться. Но ты должен не спускать глаз со своего братца. Запрети ему видеться кое с кем... например, с женщинами...

- Но я... меня ведь скоро возьмут в армию.

- Когда?

- Не знаю. Наверно, скоро.

- Ладно. Пока все же приходи сюда и следи во всю за твоим Симоне. Пожалуй, это ничему не поможет, но попытка - не пытка.

 

ПАСХА 1956 ГОДА

- Нельзя сказать, что мысль приехать сюда пришла в голову нам одним. Впрочем, это понятно. Два праздника вместе - и Пасха, и воскресенье.

- Но ведь Пасха и воскресенье всегда приходятся  на один день!

- Разве?

- Ну конечно. У нас в деревне всегда бывает крестный ход. А в субботу с полудня звонят колокола...

- Боюсь, что в твоей деревне порядочная скука...

- А тут что?

- Гостиница, - не видишь разве?

- Гостиница!

- Да, гостиница. Настоящая, какая полагается. Знаешь, однажды я была в ней. Поглядел б, какие комнаты! Совсем не похожи на ту, где мы остановились. Подумай только, за комнату здесь платят 10 тысяч лир в сутки!

- Ну?

- Вот тебе и ну. Пора уже знать такие вещи, мой миленький.

- Десять на тридцать... так, значит, по-твоему , человек платит только за комнату, кроме всего прочего, триста тысяч в месяц? ...

- Ты только посмотри! Но мы пообедаем в комнате, хорошо?

- Как пообедаем? Но у нас ничего с собой нет.

- Я говорю, что попросим подать обед в комнату. Настоящие синьоры вроде нас, бедняков, едят там же, где и спят. Как ты, в своем общежитии для бездомных.

..............

- Уже за следующий матч мне хорошо заплатят. Но по-настоящему я буду зарабатывать, когда стану профессионалом. Я все уже подсчитал. Не позже, чем через год.

- Знаю. Сколько же тебе будут платить?

- Откуда я знаю? Думаю - прилично. Однако, чтобы участвовать в этих матчах, надо серьезно тренироваться. Это потребует большой жертвы и с твоей стороны.

- С моей? Я-то тут причем?

- Ну, знаешь... когда тренируешься, то нельзя...

- Мой мальчик, тут, должно быть, произошла ошибка: ведь мы, кажется, не женаты. Неужели я каждый раз должна тебе это повторять? Может так случиться, что мы и увидимся. Но это не обязательно и не входит в программу. Просто может случиться. На этот раз, как видишь, так оно и произошло. Мне надо было на пару дней исчезнуть с горизонта, причем с кем-нибудь, кто не слишком бросался бы в глаза. После дела всегда не мешает куда-нибудь смыться.

...........

- Мама, я... Что с тобой, мама?

- Ничего... Я думала о Чиро. Он никого не любит, эгоист он...

- Мама... ведь Чиро на работе, у него и в праздник дел по горло... Он же сказал, что ему не удастся прийти...

- Даже на Пасху?

- А как же Симоне?

- Причем тут Симоне? Симоне - взрослый, у него своя жизнь, он добился положения. Прославился... у него гора всяких дел.

- Неплохой сегодня день... Теперь пойдем погуляем, и отнесем Чиро пиццу и пасхальное яйцо... Ты знаешь, где он работает?

- При выезде на автостраду на Комо.

- Мне тоже можно пойти?

- Тебе - нет... Ты останешься со мной.

- Зачем? Что, мне тут целый день торчать ?

- Ты останешься дома и посидишь со мной. Ведь сегодня Пасха... Сын, который проводит день Пасхи не за столом у матери... ну-ка, поищи листок чистой бумаги, чтобы завернуть ему...

 

- Мама, мы с Джинеттой должны поженитья!

- Скажите Чиро, что это я ему послала. Пусть ест на здоровье.

- Мама, вы слыхали, что я сказал?

- Винче, о чем ты просишь? Подумай только, что ты говоришь?... После того, что у нас с ними было, как ты можешь просить моего согласия. Я скорее умру... Жаль только эту бедную девочку, она-то тут причем...

- Нет. Я на ней женюсь, мама. Повторяю тебе: я женюсь на ней.

- Ах, вот как ты со мной обращаешься? Вот как со мной обходятся мои дети? И я должна терпеть такую несправедливость?

- Успокойся, мама... Джинетта хорошая девушка... Что же плохого, если Винченцо хочет на ней жениться?

- Если Винченцо ставит меня ни во что, значит, у него больше нет матери. Я их вырастила, я их выходила, я о них заботилась... о сынках своих. А теперь они хотят от меня отвернуться? Винче, открой глаза, открой глаза... На тебя они глядят... трое хотят тебе помочь: Святая Анна - -Святая Елена - Святая Мария Магдалена...

- Мама, ну к чему все твои заклинания? Теперь... уже слишком поздно.

- Винченцо, уйдем отсюда, уйдем скорей...

- Почему? Что случилось?

- Мамочка!

- И у вас хватает наглости говорить мне в лицо еще и о таком сраме!

- Виноват я один.

- Нет, по мне, когда девушка согрешила, вина ее, а не парня...

 

ВЕСНА 1956 ГОДА

- Вечером тут не так... Едут грузовики...грузовики один за другим...

- С завтрашнего дня начну подыскивать другую работу... Теперь, когда все так сложилось, поденной работой уже больше не прокормишься...

- Хорошенькие семейки у нас с тобой... Тебя в трудную минуту бросают одного и еще твердят, что они правы...

- Мне бы найти постоянное место, такое, чтобы каждый месяц получать определенную сумму... Иметь твердый заработок... Мы с Джинеттой будем жить отдельно...

- Вот бы хорошо когда-нибудь нам завести свой грузовик... Купить всем вместе... правда, я еще не знаю, как... но понимаешь...

- Чиро, у нас столько всяких забот... можем ли мы об этом даже думать?

- Нам бы сейчас только как-нибудь перебиться...

- Неужели мы так никогда и не избавимся от этой нищеты? Извините. Надо обслужить... Как,  ты сама?

- А я и не знал, что ты взял себе помощницу...

- Дочка хозяина... Они хорошие люди, настоящие миланцы...

- И она всегда здесь?

- Нет... только сегодня... пришла, потому что праздник... чтобы не оставлять отца одного...

...........

- Рокко!

- Он уже ушел. Всего пять минут назад. Разве вы его не встретили?

- Если бы я его встретил...

- Что случилось?

- Ничего, ничего, синьора... Это брат Рокко. Я хотел здесь кое-что... оставить. Но я приду завтра. Можно оставить это у привратника?

- А вы оставьте в мастерской. Пройдите через двор.

- В чем дело?

- Ничего, ничего, синьора. Он сейчас пройдет через двор.

- Можно войти? Добрый вечер. Простите, пожалуйста.

- Ах,  это вы?

- Девушки мне сказали, что у вас еще открыто, и я подумал, не смогу ли здесь оставить этот сверток? Я не знал, что вы здесь. Но это и к лучшему. Вот, возьмите... и не надо на меня сердиться...

- Что это такое?

- Посмотрите. Я хочу отдать в стирку рубашку, она не моя. Это одна из тех дорогих сорочек, какие лежали вон там на столе. Я ее взял  на один день поносить. Думаю, ей ничего не сделалось. Помните,вы ведь сами сказали, что мне она лучше подошла бы, чем своему владельцу!

- Вы что, сошли с ума? Я спрашиваю вас: вы сошли с ума? Знаете ли вы, что это просто неслыханно? Является сюда, острит, просит неизвестно почему о любезности... ах, да, да. А  потом пользуется случаем, как обычный мелкий воришка.

- Я не хотел украсть.

- А я мог у вас и не поверить. Потому что всякий, кто злоупотребляет доверием человека, оказавшего любезность, и даже более того - проявившего великодушие... какое там великодушие! глупость, глупость! - если называть вещи своими именами... я всегда готова всем верить, всем помочь. Одинокой женщине так трудно бороться за жизнь... Вы знаете, какой надо быть осторожной всегда и со всеми. Что вы делаете?

...............

- Доброе утро, здравствуйте.

- Зря ты так усердствуешь! Ну зачем каждое утро обтирать все мокрой тряпкой? Эй, нет, обожди минутку. Сначала переоденусь я.

- А разве мы не можем зайти туда вдвоем? Очень мило! Подумаешь, я могу переодеться и здесь! Ну ступай, ступай!

- Святая Мадонна! Что там стряслось такое?

- Вынеси скорей ведро и шторы подними. Пошевеливайся, уже половина десятого. Разве ты не чувствуешь, что пахнет грозой?

- У меня украли драгоценности. Брошь, которую я всегда носила, жемчужное ожерелье, все , все...

- Когда вы это заметили?

- Ведь еще вчера брошь была на вас?

- А мне кажется, что и вчера я на вас ее уже не видела.

- Ты понял, Рокко? Но я заявлю в полицию. Пусть вспыхнет скандал, я не боюсь, что мне терять? Да, вот увидишь. заявлю в полицию, непременно заявлю.

- Конечно, синьора, и правильно сделаете.

- У вас дома есть телефон?

- Дома? У нас? Я ведь живу в общежитии для выселенных. На меня-то чего она набросилась?

- А с чего бы ей подозревать тебя?

- Почем я знаю? Она целый день не спускала с меня глаз.

- Она не в своем уме.

- Пожалуй, так. Но в конце концов, и девушки даже это заметили.

- Завтра же утром пойдем в полицейский коммисариат и все там расскажем.

- Эй, Пафунди! Внизу спрашивают вас.

- Она заявила в полицию, это пришли меня арестовывать!

- Винченцо!

- Винченцо нет дома. Он говорит, что внизу кто-то спрашивает Винченцо.

- Винченцо?

- Я пойду посмотрю.

- Я пойду с тобой.

- Кому это приспичило так поздно?

- Не так уж поздно, мама. Еще нет десяти.

- Так ты спустишься?

- Ты лучше оставайся здесь, с мамой. А ты помалкивай, понял?

- Лука, в постель.

..............

- Но ты же не Винченцо...

- Нет. Винченцо нет дома. Впрочем, он должен скоро прийти. Винченцо у нас жених. Сейчас он должен быть... со своей невестой.

- Ну что ж, его счастье. Садись-ка в машину. Ну, живее! Разве ты не из могучей когорты Пафунди?

- Да. Я Рокко.

- Какие красивые у вас у всех имена! Ну, влезай же. Пожалуй, мне все равно, с кем из вас поговорить... Ну чего боишься? Ах, какие у нас красивые светлые глаза! Как, ты сказал, тебя зовут?

- Рокко.

- Если я не буду хоть изредка практиковаться, никогда не научусь водить.

- Но куда мы едем?

- Туда, где я могу быть уверена, что меня не ждут неприятные встречи. ... Посмотри-ка, здесь не запрещен проезд?

- Я все равно не пойму, что это за знак.

- Так и есть: запрещен. Нынче у нас все запрещено! ...На, возьми. А теперь слушай  хорошенько. Я хотела видеть Винченцо, я немного его знаю. Имела, как говорится, случай с ним познакомиться. НО ты вполне можешь заменить его. Ты знаешь, что это такое? Твой брат Симоне говорит, что купил их. Но я готова поклясться, что он их украл. У кого - не знаю и знать  не желаю.

- Но...

- Мне довольно своих забот, и я вовсе не собираюсь рисковать из-за этих вещичек. Понял?

- Нет.

- Для начала у нас получается неплохо.

- Но зачем же он это сделал?

- Чтобы спать со мной, дорогой. Мне кажется, игра стоит свеч. Ты что? НЕ веришь? Почему это ты так одет?

- Я уже спать собрался.

- Милый, милый! Такой он горячий... ну, не бойся. Я ведь тебя не съем. Послушай, красавчик, верни эти вещички своему братцу и скажи ему, что я уехала, и пусть меня не ищет, теперь это совсем ни к чему. Понял? Так и передай: Надя, мол, уехала и очень просила тебе кланяться. По правде сказать, я даже могла оставить у себя эти побрякушки, но... Слушай, да перестанешь ты на меня пялиться? Что это во мне такое особенное ты нашел?

- Да ничего в вас нет странного. Вы очень, очень милая. Но я не могу поверить, что Симоне...

- Поверь, поверь. А теперь спокойной ночи, красавчик. Мне было приятно, что ты сказал, будто я милая. Это уже кое-что. Прости, если я не отвезу тебя домой. Пока. Э, нет! Ты должен перестать меня бояться. Вот, получай...

...............

- Он вернулся. Кого же спрашивали - меня или тебя?

- Спрашивали меня. Пришлось ехать в мастерскую... Понадобились ключи от счетчика.

- Ключи от счетчика?

- Ну да.

- А что слышно насчет кражи?

- Синьор нашла свои драгоценности, никто их у нее не крал.

- Значит, он а в самом деле немного того?

- Я же тебе говорил. Я уволился.

- Не может быть! Это же  хорошее место.

- Нет, оно перестало быть хорошим.

- Мог бы обождать, пока подыщешь другое...

- Я уже подыскал. Получил повестку, вчера. Меня призывают. Столько свалилось неприятностей из-за этой полоумной. Я о повестке и позабыл. Иду в солдаты. ... Симоне... Послушай, я должен тебе кое-что сказать. Когда я вернулся из мастерской, то здесь внизу встретил одну синьорину. Ее родители жили на шестом этаже в нашем доме, в Ламбрати, помнишь? Она меня просила передать тебе, что уезжает и не знает, когда вернется...

- Когда ты ее видел? Где?

- Я же тебе уже сказал.

- А она тебе сообщила, куда едет?

- Нет. Не сообщила...

- Разве ты знаешь эту потаcкушку? И чего она ко мне лезет? Втемяшилось ей в голову бог знает что. Самая обыкновенная дрянь, как тысяча других. А воображает из себя важную даму. Да ну ее к черту! Я не желаю терять время на таких, как она. Если б она мне только повстречалась, сразу бы отвернулся в  сторону да три раза плюнул бы под ноги. Если опять ее увидишь, скажи ей все это.

 

РОККО. АПРЕЛЬ 1957 ГОДА

- «Мы тебе долго не писали потому, что у нас было много хлопот - наконец-то нам дали квартиру... Нас в нашем квартале уже все знают, потому что люди слыхали о победе Симоне на матчах в Генуе, и все называют меня синьорой...»

- Добрый день синьора. - Здравствуйте. Сынок мой, прошедший год мог быть для нас во всем счастливым, если бы не две беды: Винченцо женился и ушел от нас и тебя взяли в солдаты... А Симоне из-за своих тренировок не может поступить на постоянную работу... Но недалек день, когда он сделает карьеру и с лихвой отдаст братьям все, что им должен... Чиро наш теперь ушел из гаража «Траверси» и поступил работать на завод «Альфа Ромео» - ведь он уже закончил вечернюю школу и диплом получил... Мы живем на его заработок - только на это мы и можем твердо рассчитывать... Если у тебя, сынок, остаются деньги от жалования, посылай нам, тебе-то не на что тратиться...

- Пошли в кино?

- НЕ могу...

- Чем же это ты так занят? 

- Да ничем...

- Так в чем же дело?

- У меня денег нет...

- Вот квитанция.

- Значит, я не ошиблась. Это вы самом деле ты. Что ты тут делаешь? Здорово тебя обломали!

- Отбываю военную службу.

- Вижу, вижу. Давно ты здесь?

- Я уже отслужил почти 14 месяцев.

- Смотри, какое совпадение! Я тоже... Почти столько же... И также здесь, в этом городе. Угостишь кофе? Мне ждать еще целый час.

- Я... должен возвращаться в казарму.

- Ну что ж, в таком случае всего хорошего. Счастливого пути.

- Знаете что, я могу не возвращаться сейчас в казарму.

- Ну и что же?

- Да то, что я охотно составил бы вам компанию. Только не смогу вас ничем угостить.

- Угощаю я, солдатик! Или даже вот еще лучше: знаешь, что мы сделаем? Возьмем извозчика, покатаемся по городу, а кофе будем пить в каком-нибудь месте получше, чем эта дыра. Мой поезд уходит в шесть. У нас еще целый час. Хочу хоть немножко посмотреть, что это за город, pаз я провела в нем столько времени...

- Ты в самом деле не понял? Еще бы! 13 месяцев и 8 дней! Меня могли бы приговорить условно, если бы это была первая судимость...

- Там было очень плохо?

- Да. В общем, не так уж плохо. Когда все дни похожи один на другой, время бежит быстро. Казалось бы, должно быть наоборот, а выходит, что именно так. Но... эй, проснись!

- Ну, а теперь?

- Что теперь? Возвращаюсь в Милан. Единственное, что меня утешает, - денежки, которые мы заработали на этом деле, у меня остались нетронуты. Так что пару месяцев смогу прожить без особых забот. Что с тобой? Ты никак переварить не можешь, что человек сидел в тюрьме? Ведь это, имей в виду, не очень уж большая диковина... В общем, не одна я такая на свете. Может, я просто единственная, кого ты знаешь.

- Нет-нет. У меня в деревне был приятель, даже несколько, все молодые парни. До того бедные, что ты даже представить себе не можешь. Нас обманули - наняли обрабатывать клочок земли такой, что все руки обломаешь. Дойти до него надо было полдня. Некоторые из моих друзей взбунтовались, но им надели наручники и отправили всех в тюрьму, кого в Матеру, кого в Потенцу, это в наших краях не редкость...

- Знаю. Поэтому-то вы все и бежите сюда на Север.

- Что до меня, я охотно остался бы там.

- Тебе не нравится Милан?

- Нравится, но... надо сделать так, чтобы можно было жить и в наших краях. Ведь мы там родились и выросли...

- Понимаю.

- Я думаю, что мне как-то не  по себе в городе потому, что я рос и воспитывался по-другому, чем вы. Я говорю о себе, но имею в виду и свих родителей, и земляков своих. Есть люди, которые хотят во всем подражать другим, перенимают у других даже желания. А я совсем не такой, потому что, по-моему, все должно быть не так. К примеру, я тоже мог бы захотеть иметь автомобиль, но только после того, как пожелаю и добьюсь всего, что надо иметь в первую очередь.-

- А что же надо иметь прежде всего?

- Работу, уверенность, что каждый день будешь сыт, крышу над головой. Не умею я объяснить все это...

- В самом деле не умеешь... Я почти ничего не поняла. Но это неважно. А обо мне что ты думаешь?

- А что я должен думать?

- Ах, не знаю, я же у тебя спрашиваю! Ну, смелее. Я не такая, чтобы обидеться. Можешь быть искренним до конца.

- Когда я увидел вас в первый раз, я подумал... Сначала я подумал: а сколько ей может быть лет?

- Только всего? Двадцать пять. Ну и что же?

- Вы же спрашиваете, что я о вас подумал.

- Ты прав. Если сказать больше нечего...

- Вы обиделись?

- На что? ...Ну что во мне особенного, что ты на меня опять уставился?

- Простите. Не знаю почему, но мне вас очень жаль.

- Ну и ну. Вот так комплимент!

- Нет, нет, вовсе не потому... Хочу сказать, не потому, что вы сидели в тюрьме. Даже и в первый раз, когда я ва увидел, да и потом, когда в тот вечер вы приехали насчет Симоне. Не знаю сам почему, но мне всегда казалось, что вы несчастливы...

- Ты ошибаешься.

- Возможно. Кроме того, я ведь вас не знаю и не могу судить. Глупо с моей стороны так думать. Может, потому, что... хотя взгляд у вас часто вызывающий, на самом деле... кажется, что вы всегда будто чего-то боитесь.

- Не обращай внимания. Я просто устала. К тому же, не очень-то мне там было весело, все эти долгие месяцы... Да и то, что ожидает меня на воле, вряд ли будет слишком приятным...

- Зачем же вы так говорите? Каждый может устроить свою жизнь, как ему хочется, если только он действительно очень этого хочет.

- Что ты сказал? Знаешь, ты очень забавный парень. Лучше бы ты уж молчал. Куда было бы легче. Не видишь разве, как на меня действуют твои разговоры?

- Может, хотите, чтобы я ушел?

- Нет. Глупыш. Проводи меня на вокзал. Но со мной говорить обо мне - лучше не надо. Эта тема мне не нравится....

- Я бы надеялся. Я бы не боялся, и все-таки надеялся.

- На что?

- Не знаю, на все...

- И на тебя тоже?

- Да...

- Ты придешь повидаться со мной, когда вернешься в Милан? Может, тебе удастся научить меня не бояться...

 

Октябрь-ноябрь 1957 года

- Поглядите-ка, ребенок выбирает себе крестного...

- Пошли, кончено.

- Что надо делать дальше?

- Не знаю. Платить надо?

- Спроси у Чиро. Он крестный.

- Рокко! Дорогой сыночек! ... А я только ставила для тебя кровать. Мы ее купили вчера, но принесли поздно вечером. То одно, то другое, - было некогда поставить... А ты хорошо выглядишь, ой как хорошо. Посмотри, посмотри сюда, - мебели, ясное дело, еще маловато... И Святой Рокко, как всегда, на своем месте...

- Ты тоже неплохо выглядишь, мама.

- Ну какое там... неплохо. Я очень намучилась с зубами. Просто не могу тебе передать. Ну как, нравится?

- Никого нет? А я так радовался, что приеду в воскресенье и застану всех дома. Я ведь тебе даже об этом писал... Вот увидишь, думал я, уж Чиро-то обязательно придет на вокзал.

- Они вернутся в полдень. Чего жы ты ничего не говоришь? Посмотри-ка, что здесь, открой эту дверь.

- Здорово.

- Теперь сам скажи, куда ты хочешь поставить кровать. Мы с Лукой спим в той комнате, а здесь вы трое. Ты знаешь, какой у нас Чиро молодец? Они все ушли на крестины сына Винченцо.

- А ты нет? Почему ты не пошла?-

- Я ждала тебя.

- Но почему ты не попросила передать мне об этом? Я бы тоже пришел. Где это? Идем же скорее.

- Теперь уже поздно.

- Мама, ты все еще в ссоре с Винченцо?

- Нет, Винченцо часто меня навещает.

- А Джинетта?

- Джинетта нет.

- И ты не пошла проведать ее даже теперь, когда родился ребенок?

- А Джаннелли? Они, думаешь, ходят к Винченцо?

 

Октябрь-ноябрь 1957 года

- Неужели вы до сих пор не поняли, что накануне матча лучше и в руки не брать перчаток?

- Я сам знаю, что для тебя лучше. Договорились? А теперь давай шевелись, а то ноги у тебя словно свином налиты. Что за человек! Никак не могу вдолбитьему, что завтра вечером предстоит встреча с противником, который может доставить пренеприятные четверть часа.

- Вы всегда это говорите.

- Но на этот раз действительно так. В довершение всего, у него еще и правая стойка. Послушай-ка, по-моему, ты сможешь спастись только если будешь очень подвижен, - а ты вон как тяжело двигаешься, точно бык. Шевелись, удар! Живее! Еще удар! ...Я, можно сказать, в него всю душу вложил. А он ничего не хочет слушать и ничего не понимает. Он, видите ли, рассчитывает на нокаут! Нокаут! Но вместо нокаута ты, может, будешь все время тыкать кулаком в пустое место. Что тогда?

- Теперь, выходит, виноват я, если меня как следует не подготовили? Вы так мне и не нашли никого с правой стойкой. Где ж они, эти правые? Я сам его себе подыщу. Вот он. Если хочет, может драться и в правой стойке. Рокко, иди-ка сюда. Начали! ...

- Ты что? Решил шутки шутить? Ладно, ладно, шути себе на здоровье. Что я об этом думаю, скажу тебе послезавтра...

- Становись в правую стойку! Посмотрим, чему тебя научили в казарме...

- В чем дело? ...

- О-о! Да ты действительно сделал успехи! Кто же это там у тебя был капралом? ... А может, разрешите мне поступить так, как я считаю нужным? В день перед встречей вы должны оставить меня в покое. У меня тоже есть нервы, понимаете? ...

- Ну-ка, покажи... Хоть немного... Симоне, поди сюда. Послушай, что я тебе скажу. Если ты не возьмешься за ум, этот парень тебя обскачет, как пить дать!

- Подождите с вашими разговорами до завтра.

- Ладно, подожду до завтра... Но если случится то, чего я опасаюсь... А ты сделал успехи.

- Знаете, в казарме мы с товарищами много тренировались, и так как говорили, что у меня неплохо получается, мн епришлось несколько раз участвовать во встречах между армейскими командами. Понятно, состязания были не очень важные...

- И какие же у тебя были результаты?

- Хорошие. Два раза добился ничейного результата, а один раз даже выиграл по очкам...

- Ах вот как?

- Однако знаете, у меня нет никакой охоты продолжать этим заниматься.

- Почему же? Тебе не нравится бокс?

- Нет.

- Я ухожу, мне некогда.

- А массаж?

- Ну хорошо, хорошо! Массаж так массаж.

- Так о чем ты говорил?

- Ни о чем.

- Эй, Рокко, послушай меня. Не давай обольстить себя этой сирене Чекки. Он мне пел такие же песенки. Он всем их напевает...

- Да перестань, он тебя любит...

- Сукин сын каких мало. Вот кто он, этот господин Чекки. Идешь на свидание?

- Ну, предположим, что же здесь плохого?

- Нет... ничего плохого...напротив! Да разве ты в этом чего-нибудь понимаешь? ...Иди-ка сюда. Рассказывай. Смотри какой веселый... Рокко, будь осторожен! Женщины - народ опасный... Сигареты есть?

- Ты знаешь,что я не курю.

- Мог начать... Ты ведьздорово переменился.

- И ты тоже не кури.

- Я делаю то, что мне нравится. С твоего позволения... Кончай скорее...

- Что, парень влюбился?

- Нет. У него в деревне невеста...

 

Январь 1958 года

- Прости меня... Я немного опоздал.

- Ну, Руджеро, идем...

- Иду, иду. Ну так как же?

- А вот так же: я не могу. У меня завтра встреча.

- Я же вам говорил.

- Когда наклевывается выгодное дельце и надо действовать, все отлынивают. А денежки делить - все тут как тут.

- Что касается меня, то с вашего позволения... Даже если я и не пойду, дело-то все равно устроил я.

- Послушай, Марчелла! Пошла бы ты лучше в бар. Извини, но так у нас дело не пойдет. Я говорю главным образом о нем. Если хочет участвовать в дележке, пусть не гнушается и всем остальным.

- Когда это я подводил?

- Ладно, Симоне! Оставим это.

- Пойдем вдесятером уводить одну малолитражку! На плечах мы ее понесем, что ли?

- Это уж не твоя забота! Говори: идешь с нами или нет?

- Нет, сегодня нет.

- Моли бога, чтобы ты выиграл встречу, не то я останусь завтра в дураках...

 

Февраль 1958 года

- Смелей, Симоне! Дай ему! Держись, Симоне, держись! Но в чем дело?

- В том, что он последняя сволочь...

- Держись, Симоне, маленький, держись... Господи, помоги ему.

- Казалось, он сделает блестящую карьеру, с таким физическими данными: сильный удар, злость...

- Да хватит тебе! Я всегда говорил, что он пускает пыль в глаза.

- Раз , два, три, четыре...

- Не могу больше... Прекратите бой.

- Не трусь, дурак, он устал еще больше тебя. Выматывай его, выматывай ударами правой. Держись в центре и...

- Бросьте губку... не могу больше.

- Ты что, с ума сошел? Я же говорю тебе, что он... Ну возьми себя в руки, попробуй еще...-

- Бросьте губку, я же вам сказал...

- Что ж, ладно...

- Шут гороховый! Сопляк! Жулик!

- Симоне...

- Иди-ка домой, иди. Здесь останутся Рокко и Винченцо.

- Раз у него в душе пусто, из него никогда толку не будет. Нет у его ни сердца, ни самолюбия, ни любви к спорту. Всякая профессия требует от человека серьезного отношения.

- Он получил урок и увидишь, что это пойдет ему на пользу.

- Симоне словно подменили. Я сразу заметил, как только вернулся.

- Не защищай его, ты ведь лучше меня знаешь, как обстоит дело. Теперь у ж ты не можешь больше отказываться. После всех разочарований, которые заставил нас пережить твой братец, это просто твой моральный долг...

- Что они там говорят?

- Да ничего. Чекки поорал и успокоился. Говорит, что хочет взять твоего брата. Он действительно такой способный?

- Кто? Рокко? Откуда я знаю?

- Значит, ему следует поменьше гулять. Я имею в виду, с женщинами...

- Ну, если дело за этим, то Рокко может стать чемпионом мира!

- Разве? А эта проклятая пиявка, которая из тебя уже высосала всю кровь? Только не притворяйся, что ничего не знаешь... Всем известно, что у них большая любовь... Вечно их видят вместе... Да, с Надей... Что ты, Симоне? Прямо-таки ничего и не знаешь  об этом?

- Нет.

- Раз так - аминь. Говорят, он апросто влюблена в Рокко. Знаешь, кто мне сказал? Помнишь Альберто? Ну, тот, который всегда шлялся с Надей. Так вот, он уверяет, что Надя не желает его больше видеть. Ни его, ни вообще никого. Она поступила на курсы машинописи. Одним словом , корчит из себя святую невинность.

................

- Чем позволять кому-то до полусмерти избивать себя, лучше бы пошел бы тогда с нами... Сам видишь, больше было бы пользы.

- Оставь его.

- Подумаешь, дело какое! Разве не ему хорошенько всыпали? Говорят, его так лупили, что на другом конце города было слышно.

- Перестань ты.

- Что с ним? Он расстроен?

- А ты как думаешь? Что ему, радоваться? К тому же Чекки исключил его из состава команды, и чтобы бы насолить ему, взял его брата.

- Какого брата?

- Идиоты.

- Ты что это язык распустил?

- Мы же тебе говорили... оставь его лучше.

- Кто из вас должен платить по этому пари?

- Дурак! Тот, кто проиграл.

- Тогда пусть он возьмет мне кофе с коньяком, а то я совсем замерз.

- Ну что ты нам скажешь?

- Так вот: шел я за ним по пятам, и оставил его, когда он встретился на лугу с маленькой шатеночкой и они пошли в сторону виадука.

- Ну и что? Может, это не она.

- Ах ах, до чего жы мы упрямы!

- Раз так, едем. Где Камисаска и Ригутини?

- Они ехали за ними... со стороны Фигоне. По дороге в Розерио.

- Ну и адский холод... Чего приятного в такой туман отправляться за город?

- Ну что?

- Они там. Надо поторапливаться. Садись в машину...

- Ладно. Еду. Но если это не они, пеняйте на себя.

- Садись, садись, не тяни...

- Вот  они, внизу, около живой изгороди... только пришли...

- Вы обойдите кругом, спуститесь и подходите со стороны виадука, а я спущусь здесь... Ждите моего сигнала.

- Ты пойдешь один?

- Да...

- Что это?

- Ничего... Наверно, кошка. Кому же еще?

- Ни с места! Я сказал: ни с места!

- В чем дело? Что с тобой? Что, я не имею права проводить время с кем мне хочется?

- Да, можешь, с кем тебе хочется... но только не с ней - она была моей девушкой. Мне не очень-то нравится, чтобы ты наставлял мне рога. Понятно?

- Но ведь уже... уже почти целых два года, как ты с ней не встречаешься.

- Ну что ж... теперь для начала попроси у меня прощения...

- За что? ...

- Нечего сказать, герой! Цепляешься за бабу, чтобы не упасть.

- Симоне, чего ты хочешь? Что вам всем надо?

- Ну же, поворачивайся, проси прощения. Я сказал тебе: проси прощения.

- Хватит! Пошли, пошли, разве не видишь, что он пьян? Что ты задумал, Симоне?

- А то, что мне нравится... Я ему покажу, как наставлять мне рога. Подойди-ка сюда, хочешь посмотреть,какая твоя Надя? Хочешь посмотреть, что я сделаю с твоей девушкой?

- Симоне!

- А почему бы и нет? Разве я не путался с ней до тебя? Так в чем же дело? Полюбуйся, Надя, на своего вздыхателя. Не видишь разве, что ему плевать на тебя и вообще на всех? Хоть бы попробовал защитить... хоть бы кинулся на меня, попытался задушить... Из какого только теста сделала тебя наша мать?.. На, держи, можешь поцеловать, если у тебя хватит храбрости, на большее ты все равно не способен. Держите его крепче, пусть смотрит... И пусть хорошенько запомнит... Ты куда? Оставайся здесь, перед ним, пусть видит, кто ты и какая ты... Остальное я скажу тебе дома, с глазу на глаз... Получил урок?

- Ты мне отвратителен!

- Ну-ка, повтори.

- Ты мне отвратителен... Ты мой брат.

- А раньше ты подумал о том, что я твой брат? Только теперь вспомнил, когда поджилки затряслись?

- Я не боюсь...

- Ну так давай, покажи, что не боишься...

- Хватит, Симоне... Кто-нибудь может увидеть... Ты спятил?

- Я сматываюсь, если он хочет, пусть нарывается на неприятности, причем тут я?

- Боже мой, Рокко!

- Позволь мне войти.

- Что случилось?

- Винче, разреши, я сегодня у вас переночую, потом тебе все объясню. Если можешь, предупреди дома, пусть обо мне не беспокоятся.

- Пресвятая Мадонна... О святая Мадонна...

- Успокойся и принеси холодной воды... Рокко, Рокко... Положи ребенка и помоги мне, надо перенести его на кровать.

.................

- Я... я заставила тебя ждать?

- Нет. Я только несколько минут как пришел.

- Спасибо, что пришел.

- Зачем ты хотела снова со мной встретиться?

- Потому что... потому что... мы...

- Мы не можем больше видеться, Надя.

- Ну почему? Почему ты так говоришь?

- Не надо, Надя...

- Ничего, сейчас пройдет... Сейчас пройдет... Поднимайся. По крайней мере, там хоть никого нет и на меня не будут глазеть.

- Почему мы с тобой не должны больше видеться? Вместо того, чтобы поквитаться со своим братцем, ты хочешь свести в могилу меня? Что я тебе сделала? Я все эти дни ждала, что ты придешь или как-нибудь сообщишь о себе. Где я тебе только ни искала... А теперь... теперьты мне говоришь,что мы не должны больше видеться... Да скажи хоть что-нибудь, ради бога... Ты сошел с ума? Что случилось?

- Почему же ты скрыла от меня то, что у тебя было с моим братом?

- А что я должна была тебе сказать? Ты прекрасно все сам знаешь. С Симоне у меня было то же, что и со всеми другими, я от тебя ничего не скрыла. Ты обо всем знал. Не лги. Я тебе все сказала.

- Я не знал, что Симоне так любит тебя. Я видел, что с ним что-то случилось, он стал другим. Но я не думал, что причина всему - ты.

- Это неправда.

- Только доведенный до полного отчаяния человек мог сделать то, что сделал в ту ночь Симоне.

- Только такой подлый и грубый человек, как он.

- Я... я простой человек. Я родился и вырос в деревне, у нас на Юге. По-моему, когда мужчина отнимает у своего брата женщину, это предательство.

- Если ты не перестанешь говорить таким тоном, я брошусь вниз, я убью себя. Ты понимаешь? Ты меня разыскал. Ты убедил меня, что жизнь моя неправильная. Ты научил меня любить тебя. И вдруг теперь, после того что сделал этот мерзавец, который хотел унизить тебя, потому что он, жалкий подонок, завидует тебе и всем на свете... Из-за гнусной выходки этого негодяя все сразу оказалось неправдой. То, что прежде было свято, было справедливо, теперь вдруг стало преступлением. Я не чувствую за собой никакой вины.

- Мы оба виноваты, Надя. И я больше, чем ты. Ты должна вернуться к Симоне.

- Что?

- У Симоне только ты и есть. Ты нужна ему, без тебя он погибнет. Ты его женщина.

- Послушай-ка, дорогой, допустим даже, что я нужна твоему брату. Но подумал ли ты, что я тоже живой человек, а не вещь? Ну как же дальше? Что будем делать?

- Мне кажется, ты тоже любишь Симоне.

- Да ты рехнулся, в самом деле рехнулся!

- Ты хотела начать со мной новую жизнь. Но мы не подумали, что причиняем боль другим.

- Хватит! Оставь свои проповеди. Если бы я хотела их слушать, то пошла бы в церковь. Рокко, послушай, Рокко... послушай меня, Рокко. Я люблю тебя. На что мне такая доброта? Рокко... зачем ты меня так мучаешь?

- Я не могу заставить тебя вернуться к Симоне, но я прошу тебя, умоляю к нему вернуться...

- Ты пожалеешь об этом, запомни! Ох как пожалеешь. Но будет поздно. Ненавижу тебя, ненавижу. Боже мой, как я тебя ненавижу...

- Двадцать и четыре...

- ...и три.

- И я как дура...там, на крыше собора, среди мадонн и святых, убивалась, ревела... Уверяю тебя, ревела в три ручья...

- Бедненькая Надя, это пройдет, все проходит...

- Вот, можешь у него спросить. Эй, ты, правда это?

- Что правда?

- Да то, что у тебя есть брат, у которого не все дома?

- О чем ты говоришь? Опять  о том вечере?

- Нет... я говорю о том, что случилось после... О том, что выкинул твой братец потом. Знаешь,, до чего он додумался?

- Нет, и это меня не интересует... Послушай-ка, что с тобой? Хочешь, уйдем отсюда?

- Да, уйдем! Вместе, ты и я... Это именно то, чего он добивался. Ты что, не знал?

- Я не понимаю, о чем ты говоришь. Но если хочешь, то я готов.

- Ах, ты готов? Подумаешь, какой хитрый! А может, вы с ним заодно? Ну еще бы, бедняжка какой... так много зла ему причинили... Погубили мы тебя, погубили... Иди прочь! С тобой ни за что, можешь хоть убить меня. Попробуй тронуть меня, я плюну тебе в рожу.

- Уведите ее отсюда, здесь не место для скандалов. Понятно? А также и для пьяных. Убирайтесь поживей...

- Оставь меня. Я ж тебе сказала!-

- Ну, вставай, успокойся... Помни: если хочешь, мы всегда будем вместе.

- С позволения братца? Будем вместе сейчас или всегда?

- Если хочешь, то и всегда...

- Ну ладно! Все одно... Я тебе это однажды уже говорила: ты или кто-нибудь другой - какая разница?..

- Ну-ка, дай мне выпить.

 

Ноябрь 1958 года

- Мне хотелось еще раз взглянуть на него...

- В чем же дело? Пожалуйста. Это такой товар, что не боится, когда на него смотрят.

- Я уже говорил вам насчет условий платежа... Простите меня за настойчивость, но деньги, что я даю в задаток, не мои, а целиком моей жены.

- Однако последующие взносы мы будем вносить поровну оба.

- Хорошо. Я знаю, что несу убыток. Это глупость, которую мне хочется сделать ради вас... Ведь Чиро принимает участие в сделке, а я его давно знаю.

- Вот видишь? Чего ты боишься? Ну, беги же за векселями  - и делу конец!

- Подождите, пойдем вместе. И я объясню вам, какие надо купить бланки...

- Папа!

- Привет... Добрый день!

- Смотрите, пожалуйста, кого я вижу! Привет!

- Твой отец ненадолго вышел.

- Ты вернулся к нам?

- Нет, нет. На этот раз я только клиент.

- Разреши тебя обслужить. У нас тут все есть: масло, смазка, замша для протирки...

- Какое там! Смотри-ка, что я купил.

- Грузовик? Ты что, не выиграл ли в лотерею?

- Почти что. Я узнал, что твой отец может нам его продать в рассрочку... поэтому нам с тобой представляется случай снова видеться... Я буду приходить сюда платить каждый месяц, каждый месяц восьмого числа.

- Я редко бываю здесь, сегодня зашла случайно.

- Девочкой, я помню, ты бывала здесь чаще.

- Мне это нравилось. Когда девочки вырастают, они чуточку меняются. Начинают думать о другом.

- О чем же это?

- Даже не знаю, как сказать... ну, о другом, понимаешь?

 

Февраль 1959 года

- Такие вещи иногда случаются. Вспомни о Теннее.

- Да брось ты. Все  это сказки. Он начал с самых азов и немало поработал.

- Чекки не азартный игрок. Его недостаток как раз в том и состоит, что он слишком долго тянет с подготовкой боксеров.

- А я говорю, ты ошибаешься. Если он чувствует, что ожно рискнуть, то рискует. Он ставит на карту всю свою карьеру.

- За последнее время о нникого не выдвинул. Ни одного человека. Ему стоит рискнуть.

- Да ну тебя к черту. Думаешь, солидный менеджер, если у него нет абсолютной уверенности в успехе, пустится на такую безумную авантюру, как эта?

- Он прятал его до сих пор, потому что это лошадка, на которую он ставит. Вот увидите сами, какая работа.

- Он так свеж, будто только встал с постели...

- Вот увидишь, он велит ему кончать нокаутом...

- Ну посмотрим. Будто от него только зависит...

- Браво! На вид совсем мальчишка, а? Браво, беби! Молодец, детская мордашка!

- Раз, два, три, четыре... Пять, шесть, семь, восемь, девять, десять...

- Спасибо! Браво, браво!

- Это от волнения. Смотри, до чего он взволнован...

- Вот это успех! ничего не скажешь...

- Что с тобой, Рокко? Тебе плохо? ...

- Нет, мне легко было победить, ведь я все время видел перед собой не его. Передо мной стоял кто-то другой, на кого я мог обрушить всю свою ненависть. Ту ненависть, ,что накопилась во мне. Это ужасно, Чиро! Если это так, это ужасно, ужасно! ...

- Тебе ли говорить о какой-то ненависти, - ведь ты-то и мухи не обидишь. Веселей, веселей, Рокко, подтянись, ты станешь у нас чемпионом.

 

ЧИРО.

- «О свет луны, свет луны...»

- Видишь, папа нас уже ждет. До свидания, и еще раз всем наилучшие пожелания. До свидания...

- Самые лучшие пожелания вам, синьорина. А он обойдется и без них, этому мерзкому типу и так слишком повезло. А знаешь, я ее , пожалуй, у тебя отобью.

- Ну, это мы еще посмотрим. Я могу спать спокойно. Франке не нравятся такие телеграфные столбы, как ты.

- Заткнись! Не видишь, что ли, это его будущий тесть!

- Мы очень хорошо повеселились. Если бы ты знал, какие у Чиро симпатичные товарищи...

- Ты сказала ему, чтобы он завтра вечером зашел к нам?

- Нет. Ну что у меня за голова! Чиро, папа говорит, чтобы ты завтра вечером пришел к нам - он хочет с тобой побеседовать. Он всегда хочет узнать, серьезные ли у нас с тобой намерения.

- Я могу сказать ему это и сейчас...

- Завтра вечером, завтра вечером. Дадим ему хотя бы возможность для отступления. ...Залезай в кабину, а то холодно.

- И не смей возвращаться в клуб, понял? Иди сейчас же домой... Помни, я тебе никогда не позволю танцевать без меня...

- А я даже и не собираюсь...

- Ну?

- Наверно, мы обручимся.

- А разве ты не ходишь в женихах уже целый год?

- То было неофициально.

................

- Добрый вечер. Ты, значит, номер четвертый, не правда ли? Мы с тобой уже знакомы.

- Ты ее помнишь? Это невеста Симоне. Симоне тоже вернулся. Он там. Мы с тобой сегодня будем спать здесь, в кухне.

- Чиро! Пойди-ка на минутку сюда, Чиро!

- Где у вас ножи?...Это единственное средство, которое помогает твоему брату опохмелится...

- Теперь вы будете у нас жить?

- Не знаю...Я делаю то, что велит он.

- Я хотел сказать, если мы немножко потеснимся, место найдется...Вот увидишь, в конце концов...ты поладишь с мамой...

- Ну, это будет не так-то легко.

- Сначала она всегда так...и с Джинеттой они не скоро помирились.

- А кто такая Джинетта?

- Жена Винченцо... Ты знаешь, я дядя, у меня уже три племянника...

- Неужели?

- Я хотел бы поговорить с братом.

- Тогда дай ему ты. Только надо пить пока горячее. И посмотри, подействует ли это рвотное...Фу! Ну и гадость!...

- Только ты еще, пожалуйста, не морочь мне голову.

- Вот тебе деньги и отправляйся в гостиницу. У тебя совести ни на грош. Хотя бы из уважения к нашей матери...

- При чем тут уважение?

- Если ты не понимаешь сам...

- Держи. Считай, что это плата за квартиру. Доволен? За такую комнату это красная цена. Радуйся, что заключил выгодную сделку..как всегда...

- Ты пьян.

- Может, ты думаешь, что я намерен выслушать твои проповеди? Это и мой дом. И я привожу сюда кого мне угодно. В гостинице я остался должен шестьдесят тысяч лир. Ты за меня заплатишь? И дашь в придачу еще столько, чтобы я мог там жить? Что, не согласен? Ну так и оставь меня в покое.

- Мы поговорим об этом завтра.

- Нет, мы поговорим об этом тогда, когда у меня появится желание и я найду нужным. Спокойной ночи.

- Я только хочу, чтобы было ясно одно: во всей этой кутерьме виновата не я. Поверьте, из всех нас хуже всего приходится мне.

- Что делает там эта тварь? Ты выгнал ее? Вышвырни ее, ради бога, вышвырни.

- Да успокойся же, мама... Симоне плохо себя чувствует. Сегодня нельзя. А завтра мы все уладим.

- Выгони ее. Сию минуту выгони.

- Ты думаешь, Симоне позволит?

- Бедный мой сын... Она его к себе приворожила...

- Возможно, мама... А теперь иди спать. Вот увидишь, завтра...

- А что может измениться завтра? ...Поклянись, что ты говоришьправду, Чиро. Памятью своего отца поклянись... Разве я виновата во всей этой неразберихе, что с нами происходит?  Разве я виновата, что привезла своих красивых и сильных сыновей в город, чтобы они устроились в жизни, не знали нужды, не надрывались на поле, как их отец, для которого каждый день жизни был хуже смерти, пока он не закрыл глаза навсегда?

- Ну, хватит, что ты говоришь, мама? Я тебя не понимаю. Ты ни в чем не виновата. Совершенно ни в чем.

- Твой отец никогда не уехал бы из деревни. А я взяла и уехала. Я только и мечтала об этом все 25 лет, что мы с ним там жили. Я хотела этого ради Винченцо, ради Симоне, ради Рокко. Чего только я не хотела для них! Мне казалось мало целого мира. В один прекрасный день я, глупая, подумала, что уже достигла всего, о чем мечтала. Ведь люди на улице называли меня синьорой. Подумать только, меня называли синьорой в таком большом городе - и все из-за уважения к моим сыновьям! Но что случилось потом? Мой Рокко ушел из дому, и глаза у него стали такие, будто он видел ужасы ада. Симоне попал в руки к этой распутной девке. Будь же проклят тот день, когда я решила увезти вас с земли вашего отца! Чиро, защити дом твоей матери! Сделай же что-нибудь! Твой долг что-нибудь сделать...

............

- Подумай о нашей матери, которой приходится по утрам оправлять постель этой...

- Я понимаю.  И мне так же стыдно перед матерью, как и тебе.

- Пусть он мне брат, но я не желаю его больше знать. Мы как семена из одного мешка... Семена, которые должны дать здоровые плоды. Если среди нас один больной, гнилой, вон его! Его надо отделить от других, помнишь, как мы делали, когда мама поручила нам перебирать чечевицу? Подумай об опасности для Луки...

- Симоне не изменился. Он только пал духом. Это все самолюбие. Я в него еще верю. Дай мне попробовать. Прошу ради меня самого. Я знаю, что надо делать.

- Я не могу ничего сделать. А если даже и мог бы...

- Дай мне попробовать. Если бы мы не уехали из нашей деревни... Значит, так нам на роду написано. Тебе, мне и Симоне тоже.

- Но ты подумал, какая нас ждала жизнь, если бы мы остались там?

- Зато все мы были одной дружной семьей.

- Ну, я пошел.

 

ФЕВРАЛЬ 1960 ГОДА

- Я готов убить себя! Черт бы меня побрал, зачем я его послушался! К черту мое доброе сердце! Это мерзавец, гнусный жулик. Его не исправит сам господь бог.

- Наверно, с ним что-нибудь случилось. Сказали, что он ушел из дому в 8 часов вместе с младшим братом.

- Что случилось?

- До сих пор не пришел Симоне.

- Ну, не велика потеря.

- Что скажете? Ведь я включил его в программу!

- А еще хотел показать журналистам, которые его ругали, на что он способен.

- Лучше б зря кулаками не махал, силы поберег для ринга. И вообще поменьше бы трепался.

........

- Ну так как?

- Подождем еще минуту... Пойди-ка позови синьора. Видишь, вон того. Скажи, что я жду его.

- Что случилось? Страх одолел?

- Я плохо себя чувствую.

- Так что же тут делаешь? Ну, быстрее, пошли. Я тебя отвезу. А если хочешь, заедем ко мне и что-нибудь выпьем. Там нам никто не будет мешать.

- Ладно...

- Симоне!

- Отстань! Убирайся! Сигареты есть? ...Это про запас...

- Ну как, отошел немного?

- Когда мы отъедем отсюда подальше...

- Мне это знакомо. Это страх... В один прекрасный день вдруг становится не по себе при мысли, что кто-нибудь может испортить тебе профиль... а не хочется... Каждый человек заботится о своей внешности... Ну, так куда направимся?

- Мы же решили, что к тебе.

- Я знал, что когда-нибудь ты сам меня об этом попросишь. Как видно, ты больше не трусишь.

- Бывает, что человеку приходится... Мне нужны деньги. Много денег.

.........

- Ищут Симоне.

- В чем дело?

- Его вызывают в полицию.Он говорит, что получен ордер на арест.

- Иди, иди, мама. Мать вам, наверно, уже сказала, что мой брат Симоне сегодня не ночевал дома. Он здесь ночует не всегда. Вернее сказать, очень редко. Можете проверить... Могу я узнать, почему вы его ищете?

- Я только получил приказ доставить его в полицейские управление.

- А если я пойду с вами в полицию, что мне скажут.

- Не знаю.

- Его ищет полиция. Что он такое натворил. Ты знаешь?

- Ну, что он выкинул сейчас, я не знаю. Но могу себе представить. Он ведь преступник. Вам это известно, синьора, что он преступник?

- Как ты со мной разговариваешь? Уж кто-кто, а не такая, как ты... И ты еще смеешь оскорблять других. С тех пор как ты здесь, мне стыдно даже в окно выглянуть.

- Да что вы! Вы сами меня здесь держали... боялись потерять своего сынка...

- У тебя тоже был свой расчет...

- Он обязался содержать меня... Но разве можно так содержать такую женщину, как я? Он ничего не умеет делать. Работает плохо, а ворует еще хуже. ...Я сказала «ворует», вы хорошо слышали, синьора? Ворует, но делает это плохо.

- Это ты, проклятая потаскуха, его погубила. Он был самый удачный из всех моих сыновей. И увидишь, когда он избавится от тебя, он опять станет лучше всех.

- Ну, если дело только за этим, можете не волноваться. Я ухожу.

- Нет, нет. Он сам должен тебе сказать....

- А что меня может здесь еще удерживать? Он пошел ко дну. Случилось то, чего я ожидала... Теперь я довольна и могу спокойно уйти. Передайте Рокко от моего имени все эти приятные известия. Пусть наконец поймет, кому он принес меня в жертву. И скажите ему также, что теперь, пожалуй, у меня даже и охоты нет высказывать ему в лицо все это самой... Я хочу только одного: уйти отсюда и никого из вас больше не видеть.

..................

- Он думал, что я испугаюсь. Если ты возьмешь эти деньги, сказал я ему, я донесу на тебя в полицию. Он принялся хохотать и на моих глазах взломал ящик письменного стола.

- Вы всегда можете заявить полиции, что произошла ошибка. И все тут. Вы нашли деньги, которые, как вы думали, у вас украли. Я готов подписать вексель хоть сию минуту. Чекки может за меня поручиться.

- Да неужели вы думаете, что я стал бы себя компрометировать из-за паршивых 70 тысяч лир? Уже два года как этот негодяй обирает меня, пользуясь моей слабостью. Да, дорогие мои, почти целых два года.

- Скажите мне, сколько вам должен брат, и дело с концом.

- Тут речь идет не только о деньгах. Я ради него рисковал многим. И не один раз. Мне пришлось пустить в ход все свои знакомства, чтобы спасти его, когда он попался в мелкой торговле контрабандой. Он просто идиот.

- Я вас спрашиваю: сколько вам должен мой брат?

- 400 тысяч.

- Хорошо. Я готов подписать вексель сроком на три месяца.

- Но ты сошел с ума!

- На меня не рассчитывай. Мне еще надо выплачивать за грузовик.

- Это дело касается только меня одного.

- Но ведь ты не можешь. Где ты возьмешь такую сумму?

- А вы уверены, что Чекки поручится?

- Можете его спросить.

- Пусть этот сумасшедший Чекки и даст за тебя деньги... НО скажи мне, как ты сумеешь их вернуть?

- Чекки преложил мне крупную сумму, если я заключу с ним контракт на 10 лет. Я буду выступать в Брюсселе, а потом... а потом, впрочем, какое вам до этого дело?

- Но ведь ты всегда говорил, что хочешь бросить бокс? Так что же? Неужели из-за этого несчастного ты готов изломать всю свою жизнь?

- Ну, тогда... посоветуйте что-нибудь другое, если можете. Что ж, прикажете бросить Симоне на произвол судьбы?

- Помолчите минутку! ... У телефона Чекки. Он говорит, что может поручиться только в одном случае, если... Рокко знает, что он имеет в виду.

- Нужно удержать его от этого безумства.

- Если Рокко хочет заплатить этот долг, другого способа у него нет. Мы не можем ему помочь.

- Это Рокко. Я вас отлично понял. Это подразумевалось само собой. Раз я просил вас о поручительстве я значит, я на все согласен.

- Еще есть время подумать. Твоя жизнь важнее жизни этого... этого...

- Нет. Десять лет пройдут. Но если мы не спасем Симоне теперь...

- Ну что ж, ты сам так решил.

- И само собой разумеется, я хочу также, чтобы вы мне гарантировали, что ваш брат не будет впредь доставлять мне неприятностей.

- Будьте спокойны. Симоне уедет из Милана. По крайней мере на некоторое время. Но тоже само собой разумеется, что наше обязательство вступит в силу лишь после того, как нам официально сообщат, что вы взяли обратно свое заявление в полицию.

................

- Он тебе, вероятно, уже все рассказал.

- Да, рассказал, что вы позволили Морини обдурить себя. Ну и идиоты! Рокко уже подписал векселя? Если бы он дал эти деньги мне, я нашел бы для них оучшее применение.

- Это я принес тебе, и поверь, ты всем нам доставишь удовольствие, если хотя бы ненадолго уедешь из Милана. Тем более что тебе ведь все равно нечего терять, раз ты не работаешь. А в каком городе жить - тебе, наверно, все равно. Во всяком случае, домой больше не возвращайся.

- Это что, решение семейного трибунала? Да кто же собирается возвращаться домой?

- Так будет лучше.

-   Послушай, давай договоримся. Раз у вас так много денег, что вы их швыряете этой сволочи Морини, я думаю, у вас кое-что найдется и для вашего брата. Двести тысяч - и я обязательно уеду.

- Мы дадим тебе еще сто тысяч лир, когда получим все полностью. Сейчас это невозможно. Вторую половину указанной в контракте суммы Чекки выплатит после воскресного матча.

- Ладно, я подожду.

- Пошли. А его оставь в покое.

- Ах, ах, полегче! Что я, зачумленный, что ли? Мне надоел этот тон. Что ты из себя корчишь? Подумаешь, блестящая карьера! Рабочий-специалист на «Альфа-Ромео»! Нашел чем хвастать.

- Жаль мне тебя.

- Ах, как мило! Ты слыхал, Лука? Ему меня жаль.

- Лука!

- Я приду завтра. Если сменишь гостиницу, оставь адрес, где тебя искать.

................

- Тебе удалось поспать?

- С часок.

- Как ты себя чувствуешь?

- Немного нервничаю...

- Ну, пошли. Сейчас массаж.

............

- Так-так. Значит, не дашь нам билетов?

- Ты же нам обещал.

- Ничего я не обещал. Я даже сам не иду на соревнования.

- Он не идет, боится, как бы у него не разлилась желчь.

- Ты что, действительно не идешь?

- С тех пор как он бросил бокс, ему тошно смотреть на других. Что ж тут удивительного?

- А почему ты перестал заниматься боксом?

- Просто потерял к нему вкус. Удовлетворены?

- Лиса и виноград. Знаешь басню про лису и виноград?

- Нет, не знаю.

- А ты расскажи ему.

- Послушайте-ка. Я и еще кое-кто из наших своими глазами видели, как его однажды отделал какой-то чемпион в спортзале в Бовизе. Вы не помните, кто именно?

- Что было, то прошло. А вот я не прочь посмотреть теперь на встречу двух Пафунди. Интересно знать, кому из них досталось бы на орехи.

- Что ж, всегда можно повторить. На этот раз надо будет поехать на водохранилище. Ты знаешь, что я слышал? Надя живет у одной женщины возле парка Равицца. Она снимает комнату и взяла напрокат «Фиат-600». Тперь она моторизованная шлюха, понял? Находит клиентов на проспекте Майно и возит их на водохранилище к киоску с прохладительными напитками...

- Ты уверен?

- Гляди, как навострил уши! Если сумеете все устроить, то можно будет еще раз повторить такой вечерок, как тот, помните, о котором я вам рассказывал... А твой брат все еще путается с этой шлюхой? Или теперь ищет себе подороже?

.................

-  Еле нашел место для Джины! Теперь они сидят все вместе, на хороших местах. Джина, Франка с отцом и матерью... А сколько народу! Ты видел? Сегодня пришли все знаменитости: Лой, Маццола...

- Дай мне глоток воды, в горле совсем пересохло.

- Только прополощи рот, но не вздумай пить. Не то раздует живот!

- Лучше лимон. Хочешь?

- (врач) Все в порядке. ...С чего это оно у тебя так повысилось(давление)?

- Он нервничает, доктор.

- Ты ел?

- Да, доктор, восемь часов назад.

- Давление высокое. Даже слишком. Все эти дни ты хорошо себя чувствовал?

- Конечно...

- До вчерашнего дня он тренировался.

- Ну ладно. Во всяком случае, попозже я проверю еще раз. Постарайся не волноваться. Не следует ни с кем видеться, старайся не разговаривать.

- До чего назойлив! Подумаешь, давление немного повышено...

............

- Вылезай и проваливай отсюда.

- Но ... кто вы такой... что вам надо?

- Сказано тебе - проваливай. Убирайся, пока цел. Понял?

- Помогите... Чего тебе надо? В чем дело? Помогите!

- Погоди... Не беги. Не надо кричать.

- Чего тебе надо?

- Поди сюда. Не бойся... я тебе все объясню.

- Пусти... Пусти же меня...

- Успокойся... Тебе страшно? Посмотри, как дрожу я, а тебе-то чего бояться?

- Да я вовсе и не боюсь.

- Ты что, денег хочешь? ...Ну как, видел? Что нам тут делать? Поедем отсюда... Отвезу тебя в город...

- Послушай, Надя. Послушай...вот что я пришел тебе сказать... Если хочешь, давай уедем, вместе, вдвоем... Тогда я мог бы... только тогда я мог бы начать жизнь сначала...

- Уехать? Куда? С тобой? Выбрось это из головы. Послушай, Симоне, оставь меня в покое... Я тебя уже просила. Я снова взялась за старое, а  с тобой все кончено, кончено навсегда.

- Я заплачу тебе, как и другие.

- Нет... с тобой больше не хочу... Даже и одного раза.

- А ты знаешь, что я могу тебя убить? А ты знаешь, что если даже ты начнешь кричать, здесь тебя никто не услышит? Ты это понимаешь? ... Ну нет, нет, не выйдет! Я не дам тебе уйти... ...Боже мой, боже мой! Прости меня. Я сделал тебе больно? Но ничего... ничего... Закройся, закройся, холодно...

- Если бы ты только знал, как я тебя ненавижу... Ты гадкий трус, ты животное, а не человек... Все, к чему ты прикасаешься, становится похабным, грязным, гнусным... Мне хочется плюнуть тебе в рожу, так т мне противен... Так я избавлюсь от тебя навсегда... Это ты загрязнил то единственное, что было чистым в моей жизни. Но я люблю его, его, только его одного... Ты понял, каторжник? Теперь можешь делать все, что хочешь. Мне сейчас все равно. ...Там... машина... Видишь, остановились? Теперь погасили фары. Приехали сюда целоваться. ... Наверно, парочка влюбленных, они рады побыть наедине... Внутри машины, в тепле, стекла постепенно запотевают и снаружи ничего не видно. Аромат сигареты...

(убийство Нади)

.............

- О, черт! Что за болван! Почему он не закрывается?

- Рассечена бровь! Теперь все кончено...

- Пора, кончай! Уложи его! Дай ему!

- Три, 4, 5, 6,7,8,9,10.

.............

- По правде, говоря, я испугался, когда он нанес тебе этот удар левой. Ты слышал, как я закричал?

- Нет, я даже не видел перед собой противника. Мне казалось, я веду бой с тенью, как во время тренировки.

- Ты тоже могла бы пойти. Уверен, тебе не было бы страшно... Ты рада? Знаешь, он наверняка станет чемпионом Италии, и даже, может быть...

- Да. Но я буду счастлива только тогда, когда увижу за этим столом всех вас пятерых вместе. Всех пятерых рядом, как пальцы одной руки.

- Что ж поделаешь. Потерпи еще, мама.

- Пейте. Дайте и Луке. Пусть выпьет и он.

/диалект/

- Выпьем за нашу родную землю, которую мы покинули.

- Стакан этого доброго вина, которое веселит нашу душу... За здоровье всех присутствующих.

- И тебе не стыдно? Уже забыл свой родной язык. Превратился в земляка Джинетты... Твоя очередь, Рокко... Ну-ка, продолжи.

/диалект/- Это вино, что я пью...

- Мне показалось, кто-то стучит.

- Нет, мама, никого нет.

- Ну, Рокко, давай, кончай тост. Посмотрим, сумеешь ли ты сказать лучше, чем я.

- Нет, Чиро. Я вполне под стать тебе... Хочу только сказать, что когда-нибудь, пусть не скоро, я постараюсь вернуться в наши края... А если мне не удастся... если для меня это уже невозможно... тогда кто-нибудь из наc решит возвратиться. Может быть, ты... Как думаешь?

- С тобой я хотел бы вернуться.

- Запомни, Лука... Ведь это наша родина... край оливковых рощ и лунных ночей... А какая там радуга!

- Ты помнишь, Винче? Помнишь, как у нас десятник, когда только начинают строить дом, бросает камнем в тень первого, кто проходит мимо?

- А зачем?

- А вот зачем: чтобы дом быстро рос и прочно стоял, нужно принести жертву...

- Бьюсь об заклад, что это Чекки. Он простить тебе не может, что ты сбежал домой.

- Сыночек мой дорогой! Входи, входи скорей. Вот обрадовал свою маму! Вот видишь? Он тоже пришел поздравить брата... Ты ужинал? Нет? Я сейчас тебе что-нибудь разогрею. Что тебе дать?

- Я ничего не хочу. Ты победил и сегодня?

- О, это была фантастическая встреча! Почему ты не пришел?... 

- Так что? О чем ты говорил?

- Зачем ты пришел?

- Не надо, Чиро.

- Видел? У меня тут есть защитник.

- Сынок, что с тобой? Я была так рада...

- Рокко, и ей скажи, чтоб замолчала. Скажи ей!

- Он пьян.

- Иди сюда. ... Иди сюда. Я должен с тобой поговорить.

- И я тоже должен с тобой поговорить. Но я могу сделать это и здесь, в присутствии всех. Я пришел сюда не поздравлять тебя с твоими успехами, мне на них совершенно наплевать. Я хочу только одного: денег. Все, что  у вас есть. И немедленно.

- Мы ведь с тобой, кажется, насчет этого уже договорились ....

- Скажи мне, что тебе надо? Мне скажи! Ты ранен?

- Нет. Я должен уйти, как можно скорее... Сейчас же.

- Ты не ранен? А это откуда? Что это такое?

- Кровь... Да. Это кровь. Она цеплялась за меня. Не мог оторвать ее от себя. Она долго не хотела умирать...

- Симоне?!

- Пока ты дрался на ринге... в тот самый час... я убил ее...

- Нет... нет... Ради бога, Симоне, говори, говори... скажи мне все.

- Меня никто не видел, и нет никаких оснований меня подозревать. Теперь кончено. Ты доволен, чемпион? Ты ведь хотел, чтобы она вернулась ко мне? Ты этого хотел, не правда ли?

- Это я виноват, знаю, знаю!

- Эта женщина принесла нам несчастье.

- Ты уверен, что никто не может тебя подозревать?

- Меня могут подозревать так же, как и его, тебя, всех остальных. Одним словом, всех, кто бл с ней знаком. Я оставил ее там, у самой воды. Она приехала с каким-то мужчиной...

- Это он из-за ревности. Ревность!

- А тот, с кем она приехала, тебя не видел?

- Видел... Но было темно... Он не мог рассмотреть. До чего я несчастен! Я уеду навсегда, если ты мне поможешь. Да, если ты поможешь. Если мне удастся перейти границу...

- Конечно.

- Ты должен пойти в полицию и все рассказать. Разве вы не считаете, что он должен так поступить?

- Ведь он твой брат!

- Я это знаю.  К сожалению!

- Он беспокоится лишь о деньгах, с которыми придется расстаться.

- Уже одно то, что ты можешь так думать, показывает, что ты за человек.

- Чиро, выслушай меня хорошенько. Я не верю в человеческое правосудие. Не нам с тобой... Мы должны лишь защитить его... и помочь ему...

- Неправда. Не этим можем мы ему помочь. Не так, как говоришь ты.

- Он отомстил за свою поруганную честь, Чиро!

- Мама! И вы тоже! Вы просто выжили из ума...

- Стыдись! Стыдись! ты враг своей матери!... Как мог господь бог допустить то, что с нами случилось? Что сделал он с нами?!

- Перестаньте, мама, не богохульствуйте. ...К чему это? Кто нас услышит? Мы все здесь враги. Вот во что мы превратились - в семью, где все друг другу враги. И кого мы можем винить? Мы сами совершили ошибку и должны за нее расплатиться... Должны расплатиться...

- Чиро! Чиро уходит! ...

- Чиро, куда ты? ... Чиро, послушай! Чиро... погоди!

............

- Что ты собираешься делать?

- Пусти меня, пусти!

- Памятью отца заклинаю тебя не делать этого, Чиро! ... Теперь все кончено.

 

ЛУКА

- Зачем ты пришел?

- Его взяли сегодня утром, в семь часов... Нашли на крыше в будке, там, где баки с водой. Он три ночи провел там... Сегодня вечером он должен был уехать. Рокко удалось достать ему паспорт... Хотел уехать во Францию... а на него надели наручники и стащили с лестницы, как мешок с картошкой... Мама так кричала, что выскочили все жильцы... Чего ты плачешь? Ты должен быть доволен... ведь ты хотел донести на него... Теперь можешь вернуться домой и командовать как тебе вздумается...

- Когда подрастешь, ты поймешь, что был несправедлив ко мне. Вы все ко мне несправедливы. Никто из вас так сильно не любил Симоне, как я... Когда мы уехали из нашей деревни, мне было столько лет, сколько сейчас тебе. Именно Симоне растолковал мне все то, чего не понимал Винченцо. Он говорил, что мы на Юге, в нашей деревне, жили не лучше скотины, которая зависит от настроения, от доброго или злого нрава хозяина. Он объяснил мне, что нам надо учиться бороться за свои права, но прежде всего осознать свои обязанности. Потом Симоне забыл обо всем этом. А я стремился осознать свои права и свoи обязанности по отношению к обществу. Вот почему я не могу... Какая мне-то корысть от этой беды, что на нас свалилась? У меня есть самолюбие, гордость, я хочу чего-то в жизни добиться. Не думай, что завтра, когда во всех газетах появится фотография моего брата-убийцы, мне будет так приятно прийти на работу... стоять у станка рядом с моими товарищами, которые меня любят, уважают. Или показаться на глаза моей девушке! Поверь, мне было бы гораздо легче, если бы никто ничего не знал. Если бы в убийстве заподозрили кого-то другого, какого-нибудь ни в чем не повинного парня. Как, по-твоему? ... Я не доносил на него, но если бы и донес, это не меняет дела. Симоне - больной, который заражает все вокруг. Он посеял ненависть и разврат в нашей семье... Он портил тебя, а ведь ты должен стать лучше всех нас, потому что ты младший, и сможешь воспользоваться опытом нашей жизни. Злоба Симоне так же вредна, как и доброта Рокко. Тебе это кажется странным? А это именно так. Рокко - святой. Но в мире, в котором мы живем, в обществе, которое создали люди, нет больше места для таких святых, как он. Их милосердие приносит одни несчастья.

- Если Рокко вернется в нашу деревню, я поеду вместе с ним.

- Я не думаю, чтоб Рокко теперь удалось вернуться на родину. А что, ты надеешься найти там другое? И наша деревня со временем станет большим городом, где люди научатся отстаивать свои права и требовать друг от друга выполнять свои обязанности. Некоторые говорят, что не знают, будет ли лучше этот новый мир. А я твердо знаю: да, он будет лучше. ... Поцелуй от меня маму...

- Приходи сегодня вечером домой! Мы будем тебя ждать...

Подпись под фотографией: «Большое заграничное турне молодого чемпиона - питомца импресарио Чекки: Брюссель - Лондон - Мельбурн».

 

                           К О Н Е Ц